Лев Бердников: Остёр до дерзости

Тем не менее, когда в 1826 г. в Грузию вторглась персидская армия, Николай I использовал это для обвинения Ермолова в непредусмотрительности. Он послал на Кавказ генералов И.И. Дибича и И.Ф. Паскевича, поручив последнему командование над войсками. А что Алексей Петрович? Как образно сказал о нем историк, ⌠старый лев не пожелал тянуть агонию своей власти на Кавказе■. Он подает прошение об отставке, мотивируя его тем, что ⌠не имел счастья заслужить доверенности его императорского величества■. Но напрасный труд! Государь подписал приказ о его увольнении еще до этого прошения! Ермолов покидает край, бросив напоследок своим преемникам, любимцам царя Ивану Дибичу и Ивану Паскевичу, горькие и едкие слова: ⌠На двух ваньках далеко не уедешь!■ (⌠ванька■ √ наименование плохонького извозчика). Лавры побед над персами достались, конечно, Паскевичу, который получил от Николая почетное звание графа Эриванского. Алексей Петрович прекрасно понимал, что своими успехами этот ⌠воевода■ обязан выученным им, Ермоловым, войскам, а также трусостью неприятеля. ⌠Он сравнивал его [Паскевича √ Л.Б.] c Навином, перед которым стены падали от трубного звука, и называл графа Эриванского графом Ерихонским. ⌠Пускай нападет он, - говорил Ермолов, - на пашу умного, не искусного, но только упрямого...- и Паскевич пропал!■ √ вспоминает Пушкин, посетивший к тому времени уже отставного генерала Ермолова.

То, что яркий и самобытный российский деятель был удален от дел императором Николаем, вполне понятно и объяснимо. ⌠Ему нужны были агенты, а не помощники, - говорил о царе А.И. Герцен, - исполнители, а не советники, вестовые, а не воины. Он никогда не мог придумать, что сделать из умнейшего из русских генералов √ Ермолова, и оставил его в праздности доживать свой век в Москве■. В этом же духе высказывался о Николае и сам Алексей Петрович: ⌠Ведь можно было когда-нибудь ошибиться: нет, он уж всегда как раз попадал на неспособного человека, когда призывал его на какое-либо место■.

Между тем Первопрестольная с восторгом встречала опального Ермолова. Известная графиня А.А. Орлова-Чесменская пожелала предоставить ему одно из своих богатейших поместий. А когда он появился в Московском дворянском собрании, все повскакивали с мест и бросились к нему навстречу, а жандармы потом доносили в Петербург, что генерал остановился насупротив портрета государя и грозно посмотрел на него.

Общественное мнение было расположено явно в пользу Ермолова. Любопытно, что судьбу его не обошли вниманием и русские баснописцы. Классик жанра И.А. Крылов сочинил басню ⌠Булат■ (1830 г.), где в иносказательной форме порицает царя за отлучение от дел видного государственного мужа. Речь идет здесь о ⌠Булатной сабли остром клинке■, который используется явно не по назначению: некий простолюдин

⌠...стал Булатом драть в лесу на лапти лыки,

А дома запросто лучину им щепать;

То ветви у плетня, то сучья обрубать

Или обтесывать тычины к огороду.

Ну так, что не прошло и году,

Как мой Булат в зубцах и в ржавчине кругом■.

Завершается басня словами укоризны в адрес незадачливого хозяина, так и не сумевшего распознать достоинств и талантов верного Булата:

⌠В руках бы воина врагам я был ужасен, -

Булат ответствует, - а здесь мой дар напрасен;

Так, низким лишь трудом я занят здесь в дому:

Но разве я свободен?

Нет, стыдно то не мне, а стыдно лишь тому,

Кто не умел понять, к чему я годен■.

В другой басне - ⌠Конь■ (не позднее 1835 г.), которая также приписывалась И.А. Крылову (ныне она атрибутируется малоизвестному пермскому поэту Степану Маслову), наш генерал уподобляется прекрасному скакуну,

⌠Какого

И в табунах степных не редкость поискать.

Какая стать!

И рост, и красота, и сила!

Так щедро всем его природа наградила...

Как он прекрасен был с наездником в боях!

Как смело в пропасть шел и выносил в горах■.

И далее - прямой намек на нового царя, не сумевшего, в отличие от своего почившего в бозе брата, оценить Ермолова по достоинству:

⌠Но, с смертью седока, достался Конь другому

Наезднику √ да на беду плохому.

Тот приказал его в конюшню свесть

И там, на привязи, давать и пить, и есть■.

В заключение автор говорит о гордом, независимом нраве своего героя, чуждом раболепия и угодничества:

⌠Есть Кони, уж от природы

Такой породы,

Скорей его убьешь,

Чем запряжешь!■.

Между тем, царь пытался если не ⌠запрячь■, то всячески приручить популярного военного деятеля. В 1831 г. во время личной аудиенции с генералом в Москве он намекнул ему о своем желании вновь видеть его на службе. Ермолову предложили ⌠спокойную должность■ в генерал-аудиторате (военном судебном ведомстве), на что тот категорично ответил: ⌠Я не приму должности, которая возлагает на меня обязанности палача■. Николай I не придумал ничего лучшего, как назначить Алексея Петровича членом Государственного Совета. Но и сей чисто декоративный пост был не по нему √ в прошлом боевой генерал, он обычно подавал мнение ⌠с большинством голосов■, откровенно зевал, а подчас и вовсе манкировал своими обязанностями. В 1839 г. Ермолов подал прошение об увольнении (якобы ⌠до излечения болезни■) от дел Государственного Совета. Это вызвало неудовольствие Николая I, но тем не менее он был ⌠уволен в отпуск■.