Меир Шалев - Библия сегодня

Нет сомнений, что Моисей возложил на себя сложнейшую и труднейшую задачу, когда принял назначение освободить нацию рабов от ярма тирании, воспитать в них национальное сознание и довести их до страны, которую им предстояло заселить. Моисей доказал, что был гениальным законодателем, великим полководцем и прозорливым политиком. Однако у него не хватало терпения для улаживания простых проблем повседневной жизни. Выслушав жалобы на голод, жажду и усталость, он взывал к Богу: «Разве я носил во чреве весь народ сей, и разве я родил его?.. Откуда мне взять мяса, чтобы дать всему народу сему? Ибо они плачут предо мною и говорят: дай нам есть мяса. Я один не могу нести всего народа сего; потому что он тяжел для меня».

Для облегчения этого бремени Моисей начал — по совету своего тестя Иофора — перекладывать часть своих обязанностей на других. Кроме того, он использовал и другой, более интересный способ — чудеса и дива дивные. Так он добыл воду из скалы, манну с неба, проложил сухой путь через Красное море и обеспечил мгновенное опреснение воды. Этот же способ он применил и против оппозиции.

Собственно говоря, Корей и его общество составили единственную серьезную оппозицию, предъявившую претензии к стилю руководства Моисея. Оппозиция была организованной и имела собственную платформу. Впервые ропот потребности в демократии прокатился по темным пещерам экстремальной теократии, которой Моисей и его семья подчинили народ Израиля. Моисей, по сути, не принял никаких мер, чтобы справиться с критикой оппозиции, а вместо этого избрал свой старый проверенный метод — чудо. Только на этот раз чудо оказалось смертоносным, предназначенным для того, чтобы заставить одуматься всякого потенциального оппозиционера.

Корей тоже принадлежал к колену Левия и был в родстве с Моисеем и Аароном. Его возмущало, что Аарону и его сыновьям были отданы все священнические должности, то есть все политическое влияние. Не то чтобы он протестовал против непотизма, который в те времена был нормой. Он просто хотел часть привилегий для себя. Помимо почестей, прекрасных одежд и общественного положения, были и всякие сопутствующие материальные блага. Священники имели право на часть приносимого в жертву мяса, на часть от первого сбора зерна, нового масла и шерсти, на первенцев чистых животных и на вознаграждение за обрезание сына-первенца и так далее и тому подобное. Земельные участки священникам не отводились, но в течение сорока лет блужданий по пустыне это значения не имело. С другой стороны, их монополия на жертвоприношения обеспечивала им контроль над рынком мяса. А в кочевом обществе, какое представлял собой Израиль в пустыне, это означало контроль над национальной экономикой. Объединение экономической власти с религиозной обрядовостью в конечном счете привело, как это и бывает обычно, к коррупции священничества. Богатые священнослужители всегда были для пророков одним из главных объектов для обличений.

В любом случае Корей не видел никаких оснований, чтобы и ему не вкушать от этих благ. С какой стати все удовольствия должны доставаться Аарону с потомством? Правда, в ходе его рассуждений присутствовала алчность — но разве так не всегда бывает при распределении политической добычи? Корей просто хотел более справедливого распределения национального продукта среди народа. Абсолютно законное политическое требование.

К Корею и его внутренней оппозиции присоединилась еще одна фракция — Дафан и Авирон, инкорпорейтед. Эта фракция вообще была против руководства Моисея, его прозрений будущего, его политики. Комментаторы взвешивают, действительно ли между Кореем и остальными двумя существовал союз, или просто автор связал их воедино ради пущего эффекта. Но в чем бы ни заключалась истина, для случившегося она значения не имеет.

Дафан и Авирон принадлежали к колену Рувима, и у них были свои политические претензии, поскольку они вели свой род от первенца Иакова. Они осыпали Моисея такими вот упреками: «Разве мало того, что ты вывел нас из земли, в которой течет молоко и мед, чтобы погубить нас в пустыне, и ты еще хочешь властвовать над нами!» Есть большая ирония в том, как они воспользовались выражением «земля молока и меда» — любимое Моисеем описание Ханаана — для обозначения Египта. Их жалобы, как и жалобы Корея, абсолютно законны с политической точки зрения: Земли Обетованной нигде не видно, бесконечные блуждания по пустыне ставят под угрозу жизнь людей, а Моисей помыкает всем и каждым. К их чести следует указать, что они не обратились к насилию для достижения своей цели. А просто и открыто предъявили Моисею обвинения.