Меир Шалев - Библия сегодня

Недаром Иосафат настоял на том, чтобы они выслушали и еще одного пророка — в подобном абсолютном консенсусе есть что-то порождающее тревогу. А простодушное признание Ахава в его антипатии к Михею могло только ее усилить.

Пропустить мимо ушей просьбу своего союзника Ахав не мог. Так что он послал за Михеем евнуха. А тем временем четыреста членов хора ошивались вокруг, внося свою лепту в национальное единство. Видимо, их четко настороженные органы восприятия уловили, что не все в полном ажуре. Что их единодушное мнение оказалось под вопросом. И потому в ответ они удвоили усилия в поддержку своего царя. Один извлек из своего гримерного набора подходящий аксессуар, чтобы придать особую силу своим словам. «И сделал себе Седекия, сын Хенааны, железные рога, и сказал: так говорит Господь: сими избодешь Сириян до истребления их».

История наша начинает смахивать на политическую сатиру. Оказывается, евнуху, посланному за Михеем, было поручено проинструктировать его по дороге. «Вот, — говорит посланный пророку, славному своей непоколебимостью, — речи пророков единогласно предвещают царю доброе; пусть бы и твое слово было согласно со словом каждого из них; изреки и ты доброе». Но Михей отвечает: «Я изреку то, чтб скажет мне Господь».

В глубине души Михей, без сомнения, предпочел бы оказаться где-нибудь еще. Он прекрасно знал, что Ахав терпеть его не может. Знал он и повадки придворных пророков. Вполне возможно, что он подозревал ловушку. А кроме того, он был удивлен, что царь вообще его позвал. Но, войдя в ворота Самарии, он ведет игру согласно правилам, проверенным временем.

«Иди, будет успех, Господь предаст его в руку царя», — говорит он. Никто не сомневается, что на самом деле он так не думает. Может быть, его испугало, что он совсем один в окружении врагов. В Библии есть немало примеров, как пророков после неприятных предсказаний бросали в темницы или даже предавали смерти. Урия, сын Шемаи, родственника пророка Иеремии, был ликвидирован в Египте киллерами, которых подослал царь Иоаким. Самого Иеремию посадили в одиночку. Ближе к времени Михея имеется дело пророка Илии. Ему пришлось бежать в пустыню, когда его заказала Иезавель, жена Ахава.

С другой стороны, вполне возможно, что конформистская реплика Михея была просто насмешкой над всем этим до крайности нелепым ритуалом. Ахав и Иосафат «сидели каждый на седалище своем, одетые в царские одежды, на площади у ворот Самарии, и все пророки пророчествовали пред ними». Нет, вы только представьте себе эту сцену! В любом случае пророчество Михея удивило всех, а особенно Ахава, который решил выговорить ему за такое поведение. «Еще и еще заклинаю тебя, чтобы ты не говорил мне ничего, кроме истины во имя Господа». Это показывает, какого мнения на самом деле Ахав был о придворных пророках, а также, что от Михея-то он ждал правды.

Тут Михей собирается с духом и выкладывает слова Господа. Он ничего не говорит о том, кто будет победителем, а сосредотачивается только на одном моменте: Ахав на этой войне погибнет. Реакцию Ахава предвидеть нетрудно — я же говорил! Он оборачивается к Иосафату: «Не говорил ли я тебе, что он не пророчествует о мне доброго, а только худое?» Само пророчество Ахава словно бы и не интересует. Он зол, что пророк посмел не согласиться с ним. Однако пророчество все же как будто попало в цель, как мы убедимся позднее.

Теперь Михей оборачивается к придворным пророкам и обрушивается на них. Он объявляет, что их лжепророчество — хитрость Бога, и цель его — толкнуть Ахава на войну, чтобы там он нашел смерть. Седекия, сын Хенааны, возмущен. Он снова надевает свои железные рога, подходит к Михею и бодает его в щеку. Подтекст: вот что бывает, когда ты плюешь на консенсус. Однако Седекией, возможно, двигала не только нетерпимость. Гильдию улыбчивых пророков, пожалуй, просто мучило опасение, что позиция Михея угрожает их синекурам.

И вот тут-то Михей, сын Иемвлая, неизвестный пророк, доказывает, что он скроен из того же материала, что и все великие пророки. Он доказывает, что достоин быть коллегой Иеремии, Амоса и Илии, которые подвергались гонениям от власть имущих за свои неортодоксальные мнения.

Несмотря на то что он один среди сотен врагов, несмотря на то что за свои верования он может поплатиться жизнью и ему это известно, несмотря на великий соблазн напророчить что-нибудь хорошее и тем спасти свою шкуру, Михей отказывается отречься от своих слов. Ахав повелевает бросить его в темницу, где его будут кормить «скудно хлебом и скудно водою, доколе я не возвращусь в мире». Мужественный пророк не устрашен. «Если возвратишься в мире, — говорит он, — то не Господь говорил чрез меня».