Кристофер Хибберт - Королева Виктория

Свой первый королевский бал Виктория дала в этом дворце в мае 1838 г. Поначалу юная королева чувствовала себя скованно и немного стеснялась, однако потом ее полностью захватила громко Звучавшая музыка и вихрь кадрили. Она так долго не танцевала, что кружилась весь вечер, поражая присутствующих своими грациозными движениями. Королева была такой веселой и счастливой, что вызвала восторг даже у своего двоюродного брата принца Георга Кембриджского. Он пришел к выводу, что она действительно танцует «очень хорошо и получает от этого огромное удовольствие». После этого бала королева вернулась к себе только в начале четвертого утра, а спать легла, когда солнце уже поднималось над городом. В тот вечер королева поразила многих присутствующих, включая и леди Илчестер, тем, что поздно ужинала, да еще во время бала, нарушая тем самым традиции короля Вильгельма IV, который, по словам Мэри Фрэмптон, «был вполне городским королем, однако всегда ужинал с королевой в своих частных апартаментах и только с самыми близкими придворными». А Чарльз Гревилл был поражен «исключительно грациозными манерами» королевы, которые прекрасно сочетались с ее «достоинством и добродушием, простотой и отменным чувством юмора. Когда объявили начало ужина, она медленно направилась к столу, подавая пример всем окружающим, включая членов королевской семьи. Ее поразительная юность удивительным образом контрастировала со зрелостью ее придворного окружения, но ее это нисколько не смущало».

Что же касается других резиденций, то королева осталась к ним совершенно равнодушной. Так, например, она была далеко не в восторге от Приморского дворца в Брайтоне, который Джон Нэш построил для ее дяди короля Георга IV. Получилось довольно странное, если не сказать экзотическое, сооружение, которое как внутри, так и снаружи чем-то напоминало китайские пагоды. Словом, это было самое экстравагантное сооружение, которое она когда-либо видела. Несмотря на все это, королева любила бывать в этом доме, ей нравилась гостиная, а из окна спальни открывался чудесный вид на море.

Виктория не испытывала особого восторга и перед Виндзорским замком. В качестве королевы она впервые приехала в этот дворец в конце августа 1837 г., в ненастный, дождливый день, когда все террасы и закоулки дворца выглядели еще более угрюмо и неприветливо. Виктория сражу же почувствовала, что не приживется здесь, что никогда не станет хозяйкой этого угрюмого здания. Больше всего ее тяготила мысль, что она может в любой момент встретить мрачные призраки несчастного короля и королевы. Грустные воспоминания я бесконечных ссорах короля с ее матерью, а также неприятные воспоминания о собственных недоразумениях, происходивших с нею из-за хорошего отношения к бедному дядюшке, приводили ее в состояние глубокой депрессии. Однако позже она изменила свое мнение о Виндзорском дворце и постепенно стала находить в нем немало преимуществ. Ей даже понравились звон колоколов и тиканье многочисленных часов ее дедушки. Она получала удовольствие, играя в волан со своими придворными в Большом коридоре. Так, например, она написала королеве Луизе, что последнее лето она провела в Виндзоре «и это было самое лучшее лето в ее жизни» [14].

Вернувшись в Лондон, Виктория снова окунулась в рутину дворцовой жизни, не без удовольствия занимаясь важными государственными делами. Еще король Леопольд посоветовал ей методично заниматься государственными делами, уделяя им определенное время каждый день. «Если ты будешь строго соблюдать такой порядок, — писал он, — то легко справишься даже с самыми трудными проблемами. Думаю, было бы хорошо, если бы ты сказала своим министрам, что в настоящее время ты готова принимать их в промежутке между одиннадцатью часами и половиной первого». Кроме того, он рекомендовал ей не рассматривать даже самые срочные дела именно тогда, когда тот или иной министр ставил перед ней свой вопрос.

Несмотря на то что рекомендации короля Леопольда порой раздражали ее министров, никто из них не мог отрицать того отрадного факта, что королева всегда с величайшей аккуратностью и тщательностью рассматривала все их дела, посвящая этому массу времени. Даже когда король Леопольд посоветовал ей почаще выезжать в свои загородные резиденции и пореже бывать в Лондоне, Виктория ответила, что не может позволить себе подобной вольности, поскольку должна каждый божий день принимать своих министров. Она встречалась с ними «долго, регулярно и не без удовольствия» и «никогда не испытывала усталости или раздражения» даже от многочасового общения с ними.