АБ МИШЕ - У чёрного моря

Началось с моего копания вокруг Гродского. Один из дядей моих Яков Моисеевич Коган работал главным врачом этой самой одесской психбольницы, был человеком в городе, а тем более среди коллег, знаменитым - потому не мог не знать многих из моих персонажей, в частности, доктора Гродского. И Подлегаеву наверно знал. В самый раз было бы выспросить у него подробности о моих героях.

Однако Я. М. Когана давно не было в живых. Зато здравствовала дочь его, Валентина Яковлевна, которая жила когда-то вместе с родителями в квартире при больнице и могла многое помнить из своего послевоенного детства. И я по-братски спросил её в 1996 году в письме: не знаешь ли хоть понаслышке о некоем докторе Гродском, помогавшем в войну евреям (отец мог рассказывать), а ещё возможнее о медсестре Подлегаевой - она в психбольнице работала. И ответила мне родственница моя: “Нет, об этих людях не слыхала. А что касается спасения евреев, то папа незадолго до смерти в 1960-м году рассказал мне, что во время войны в больнице под видом пациентов скрывались евреи. Руководил тогда больницей профессор Шевалёв, они дружили, он к папиной главной книге предисловие писал. Шевалёв про евреев ни слова, но другие сотрудники, кто работал при оккупации, упоминали. Если хочешь, я поищу подробности, поспрашиваю”. Ну, как не хотеть мне! “Поспрашивай” - прошу сестру.

И она раскрутила новый сюжет: спасение в психушке.

На изящной новорусской фене выражаясь, полный отпад! Психбольница - место, гибельнее не придумать. Психические больные подлежали уничтожению ещё прежде евреев - этому правилу нацисты следовали до начала войны у себя в Германии, тем более оно было непреложным в оккупированных землях.

Д. Стародинский(Ахмечетка): “ В эту ночь лагерь проснулся от страшных нечеловеческих криков... Через щели бараков мы увидели несколько подвод, на которых лежали люди, некоторые из них связанные. Их били кнутами, палками, но они не поднимались и издавали какие-то дикие вопли.

Это доставили в лагерь группу душевно больных евреев из Кишинёвской психбольницы... Сумасшедших поместили в барак для умирающих, и очень скоро, буквально через две недели, они все умерли от голода и истязаний”.

Из Листов:

“Шпак Анатолий, 1913 г.р., лётчик, расстрелян немцами в психиатрической лечебнице в пос. Орловка, Воронежской области в 1942 г.”

Материалы ЧГК “О б убийстве больных психолечебницы “Орловка” Петинского сельсовета, Гремячинского района, Воронежской области”

“АКТ от 5 августа 1943 г.

Мы, нижеподписавшиеся [следуют 13 фамилий] составили настоящий акт...

...больных свели в загородку около второго корпуса, где им приказано было лечь на землю, неподчинявшихся избивали плетью. Из загородки больных по одному и по-два стали подводить к воронкам от авиабомб. Там немецкие жандармы расстреливали их из револьвера в затылок...

...Некоторые больные, не желая погибнуть от рук немецких палачей, сами кончали с собой. Так, две женщины... разбились о столб. После того, как ямы были доверху заполнены телами расстрелянных, среди которых некоторые ещё продолжали шевелиться, они были закиданы землёй.

...на территорию психолечебницы приводили для расстрела душевно-больных с первого и второго колониальных участков...

В седьмом корпусе помещались слабые старухи и дети... их носили к месту казни на одеялах”.

К этому акту приложены свидетельские показания работников больницы:

Лебедева А. П., в годы войны старшая сестра: “ Немецко-фашистские изверги за июль и август 1942 г. на территории психолечебницы “Орловка” расстреляли свыше 700 чел. душевно-больных... также расстреляли 2-х врачей Груздь Софью Ефимовну и Резникову Елизавету Львовну вместе с её грудным полуторамесячным сыном... за то, что они по национальности евреи.

Медсестра Зазулина О.В.: 14 июля под вечер я пошла выносить ведро. Увидела - идёт Елизавета Львовна с ребёнком на руках. Рядом шёл немец. Он ей что-то сказал. Резникова поцеловала ребёнка и положила его на траву. Немец выстрелил в неё, она покачнулась, он выстрелил ещё раз. Резникова упала. Затем немец выстрелил в ребёнка ”

“Немец, немецкие изверги, немецкие палачи, немецкие жандармы” - так стыдливо и в акте советских следователей, и у свидетелей. Но их, извергов стрелявших, упоминают свидетели всего-то двух, ДВУХ, да одного офицера-распорядителя. Зато помощников, хоть принуждённых, хоть самодеятельных, вон сколько перечисляет санитарка Н. И. Фёдорова: “ Я и другие санитарки стали водить больных за загородку для буйных. Директор Ананьев и главврач Аникин... наблюдали, чтобы все больные были выведены из корпусов... Я привела в загородку 5 чел. больных совместно с санитаркой Сезиной Юлией, с санитаром Сезиным Яковом Ивановичем. Кроме того водили санитарки Бруданцева Евдокия, Сезина Федора, Тройнина Дарья, Чистоклестова Александра Ивановна, кладовщик Ульяненко Егор Васильевич, бывший больной из испытуемых Бородин Фёдор, санитарка Жирноклеева Мария, Зазулина Ольга Васильевна, Зазулина Наталья Ивановна, Зазулина Анастасия.