АБ МИШЕ - У чёрного моря

Из Листовна одесских евреев: “Лихтенберг-Штурм Роберт Эдуардович, жена Селима Шапиро [Шехерезада!], погибли он на фронте, она в гетто”.

М. Жванецкий: “ Чего смотреть вперёд, когда весь опыт сзади?”

Книга моя идёт к концу. Не завершать же Лейбом и Германией. Лучше о соучастниках моих, основных хотя бы.

Первая - Евгения Ефимовна Хозе, затравщица этой книги.

Е.Е. Хозе, написав мне о преследовании А. В. Дьяконова советскими властями и о хлопотах за него “его подопечных”, о себе промолчала, хотя среди защитников А. Дьяконова перед грозными следователями самой, наверно, бесстрашной и страстной была она, тогда двадцатилетняя, убеждавшая, умолявшая обвинителей, совавшая им под нос “караимский” паспорт своей мамы, сфабрикованный Дьяконовым. Не помогло, но то уж не её вина.

Через много лет на моё упоминание дошедшего до Иерусалима слуха будто А. В. Дьяконов угождал румынской власти, Е. Хозе ответила с неостывшей яростью: “ Всем жаждущим помочь было невозможно, и те, кто воспользоваться этим не смог, ополчался на А. В., распространяя злобные сплетни, уверяя, что делалось это за взятки и т.п. Но мама и другие, кому А. В. сделал караимские паспорта, никаких взяток не давали... Ужасно, как в тяжёлых обстоятельствах люди теряют чувство объективности, справедливости! Если бы было так, как злопыхательствуют некоторые, разве Дьяконова полностью оправдали бы?!”

Е. Хозе - человек очень опрятной души, про себя - молчок. О том, как она билась за Дьяконова с чекистскими Органами рассказала мне её давнишняя подруга А. Кильштейн много лет спустя. А дочь Е. Хозе, Наташа добавила: её мама вместе с бабушкой Татьяной Хозе-Длугач после войны вели ещё одну битву с гебистами, за Д. Видмичука, обвинённого в предательстве, - и выиграли на этот раз, спасли человека. И в девяностые годы, когда уже Праведником престарелый Видмичук стал получать крохи заграничного вспомоществования через одно из одесских еврейских общественных новообразований и деньги на таинственных путях начали плутать, не доходя, Евгения Хозе, сама придавленная возрастом и болезнью, энергичным вмешательством своим спасла нищего и немощного старика от поползновений общественных деляг. И ещё написала мне А. Кильштейн: “ Неподалеку от гетто, где Женя Хозе находилась с матерью, был посёлок. Там заболел мальчик какой-то страшной болезнью: всё тело его покрывали ужасные раны и струпья. Опасаясь заразы, односельчане выгнали его. Было жаркое лето, ребёнок умирал на пыльной дороге. Женя, узница, сама не отличавшаяся крепким здоровьем, подобрала мальчика и стала лечить...

Не боясь заразы, Женя сумела договориться с румынами (её мать, зубной врач, лечила их) и начала выхаживать мальчишку, готовила мази и с успехом применяла их. Мальчик выздоровел. Женя и после освобождения Одессы помогала ему. Она позднее провожала его в армию”.

Еврей еврею должен помочь без всякого поощрения - так считают в Израиле и присуждают звание Праведника только инокровным спасителям. Если бы Украине по той же логике учредить подобную почесть, еврейка Евгения Хозе за спасение украинца могла бы именоваться Праведницей.

Благородный свой напор, спасительный (для безымянного украинского хлопчика) или безрезультатный (в бою за оболганного Дьяконова) проявила Е.Хозе и через полвека, выдирая из безвестности имена спасителей евреев - Гродского, Подлегаевой, Теряевой, Видмичука, Нединой: “ Зинаида Ивановна Недина до войны преподавала русскую литературу. К началу войны ей было лет 60. Прямая, смелая, она на уроках не боялась высказывать свои взгляды на многое, что возмущало её в советских порядках. Я у неё училась и помню, как мы, подростки, волновались за неё и удивлялись, что она ещё на свободе.

Когда евреев в январе 1942 г. выгнали на Слободку... З.И.Недина помогала им прятаться, носила еду, пешком возила продукты на саночках. Шла замёрзшая, задыхаясь от морозного ветра. У неё была сердечная астма, а зима была лютая. Невысокая, сутулая, больная, Зинаида Ивановна обладала удивительной силой духа, мужеством, благородством. Кое-кого ей удалось увести со Слободки и спрятать.

Она, как и Дьяконов, тоже посылала евреям в Доманёвку деньги, вещи, письма, поддерживающие морально.

Умерла Зинаида Ивановна приблизительно в 1963 г.” (Из письма Е. Хозе).

Лидия Гимельфарб: облако седины, мягкий взгляд, в говоре отголосок одесской певучести, на увядающих губах улыбка легка и естественна - обаяние несуетного заката. Шестнадцатилетней девочкой встретилась она с доктором Гродским, восхитилась, пригрелась в его доме, где и определилась её судьба встречей с молодым сионистом, которому Гродский помогал противостоять советской власти. Сионист сманил Лидию в Палестину. Прошлая жизнь отряхнулась прахом с ног, марширующих в сияющую даль. За хлопотами жизнеустройства Одесса, Гродский не проклёвывались даже в снах. Так бы и сникло, если бы Сталин не стал гробить свой народ, а Гитлер евреев, если бы некий комиссар полиции не подхватил сифилис, Анастасия Теряева не вышла бы замуж за еврея, Лидия Гимельфарб не жила бы в Иерусалиме в одном доме со Шмуэлем Краковским, а Евгения Хозе не верила в силу печатного слова.