Томас Костейн - Высокие башни

Слова барона сильно подействовали на Фелисите. Девушка прониклась целями и идеалами семейства ле Мойнов, и она работала долгие часы, не чувствуя усталости. Но она никогда не считала, что принадлежит к этому семейству, хотя была связана той же беспрекословной преданностью, пославшей многих братьев из семейства ле Мойн на смерть. Это были цепи, подобные тем, что приковали на многие годы Жан-Батиста еще в юности к жарким болотам юга.

Ей в голову пришла новая мысль, и Фелисите пристально посмотрела на мсье Шарля, подумав про себя: «Ему известно, что я хочу продолжить работу. Что же я ему отвечу? Разве я готова сказать ему, что желаю пожертвовать счастьем ради долга?»

— Мсье Шарль, — тихо промолвила девушка, я не знаю, что вам ответить. Мне кажется, что я могла бы умереть от чувства долга, если понадобится. Но как я могу расстаться с любовью — целью всей мой жизни? Разве я смогу найти счастье?..

— Дитя мое, существуют разные виды счастья. Жак Франсуа и Поль умерли, выполняя долг, и я уверен, что если бы даже им была известна их судьба, они ни от чего не оказались бы и были бы счастливы.

— Я знаю и не сомневаюсь, что они отдали свою жизнь с радостью. Возможно, они даже умерли, испытывая счастье. Это были смелые и сильные мужчины.

— Некоторым из нас не мешало бы еще пожить, дабы исполнить свое предназначение, — в голосе барона звучала уверенность. — У меня уже просили твоей руки, но, честно говоря, мне не хочется, чтобы ты сейчас выходила замуж. Ты мне нужна, а дети и домашнее хозяйство немного подождут. Что же касается твоей привязанности к Филиппу, она сможет принести определенную пользу. Если ты его не забудешь, тебе не захочется выйти замуж ни за одного из молодых джентльменов, желающих взять тебя в жены. Но, дитя мое, тебе не следует очень тосковать и удерживать его подле себя, чтобы не помешать ему жениться на другой или не колебаться самой, когда тебе подвернется выгодное предложение. Я хочу, чтобы ты стала дамой высокого звания и тем самым прославила бы наше семейство.

Фелисите начала рыдать.

— Мсье Шарль, дайте мне время подумать. И… что вы сказали моему бедному Филиппу?

— То же самое, что я объяснил тебе. Она пыталась вытереть глаза.

— Что же он вам ответил?

Барон ласково потрепал ее по руке.

— Филипп считает, что решать тебе.

Комната Дольера де Кассона была самой маленькой в семинарии и напоминала келью. Его большая и прочная кровать занимала почти все помещение. Обстановка была убогой — в одном углу стоял аналой, на стене висело распятие. Когда он лежал в постели, то видел распятие прямо перед собой. Рядом с распятием висел потрепанный боевой вымпел. Когда он вступил в Орден сулпицианцев, то постарался позабыть о славном прошлом и о других не менее важных ранее вещах. Дольер де Кассой никогда не упоминал о вымпеле но, видимо, был связан с теми днями, когда его владелец с саблей в руках сражался за счастье своей страны.

Он только что закончил бороться за духовную жизнь Жоржа Дюшестна. Жорж торговал галантерейным товаром, на который выменивал меха, и много лет назад его похитило индейское племя. Его сильно и жестоко пытали, но Жоржа удалось освободить, когда в нем еще теплилась жизнь. Преданные сыновья подняли его со смертного орда, и телесное здоровье вернулось. Но временами и он испытывал приступы безотчетного страха, который длился не один час. Чувствуя приближение припадка, он бежал в темный угол, прятался под медвежьей шкурой, и так громко вопил, что на улице собирался народ. Тогда двое его высоких и сильных сыновей хватали его под мышки и отводили в семинарию. Дольер де Кассой брал Жоржа за руки и пристально глядел ему в глаза. Он спокойно и тихо разговаривал с ним о самых обычных вещах — о ценах на меха, о погоде. Через несколько минут бедняга успокаивался и постепенно возвращался из темной бездны ужаса.

Битва за душевное здоровье Жоржа лишала старого священника сил, и у него начинала болеть старая рана в колене. Сейчас он лежал на постели, закрыв глаза. В комнату на цыпочках вошел мсье Амброуз и объявил:

— Пришел Филипп Жерар.

Дольер де Кассой с трудом открыл глаза.

— Что вы сказали?

— Пришел плотник, мальчик, спасенный в Лашине и не получивший земли, помощник старика Киркинхеда.

Настоятель сел на постели. Он грустно покачал головой и сказал толстому священнику:

— Я ждал беднягу. Веди его сюда и постарайся, чтобы нам никто не помешал. Но сначала принеси для него стул, прошу тебя.