— Спасайся… — сказал он дрогнувшим голосом.
— А как же вы, дядюшка?
— Я отдамся под охрану хранителя судеб человеческих — Бога.
Он действительно прямо из своих покоев прошел в церковь внутренним ходом, надев простое монашеское платье. Увидев, что чернь стремится в храм, Амвросий приобщился святых тайн и затем спрятался на хорах церкви. Бунтовщики кинулись в алтарь и стали всюду искать свою жертву.
Они не щадили ничего, опрокинули престол, разбросали священные сосуды, иконы, книги. Увидя, что хоры заперты, они выломали дверь и бросились туда. Не найдя и там митрополита, они уже шли к выходу, когда находившийся среди них мальчик заметил в одной из ниш притаившегося несчастного мученика.
— Сюда, сюда, архиерей здесь!
Толпа с яростью накинулась на невинную жертву и потащила его из храма.
— Богородицу грабить!.. Мы тебе дадим Богородицу грабить!.. — ревела толпа.
— Братья, — дрожащим от волнения голосом заговорил Амвросий, — се аз пред вами беззащитный. Ужели вы оскверните руки свои братоубийством? Паче этого, ужели поднимется рука ваша на поставленного над вами по воле Божьей архипастыря? Ужели я, честный служитель алтаря, польщусь на деньги, которые вы приносили как посильную лепту Царице Небесной? Я хотел охранить их от лихих, корыстных людей, чтобы употребить на богоугодное дело призрения сирот. Образумьтесь, братья мои во Христе Боге нашем!
Эти слова архипастыря тронули многих. Толпа стояла несколько мгновений недвижно и молча.
— Чего глядите на него? Разве не видите, что он колдун и вас морочит? — послышался возглас.
Это говорил выбежавший из соседнего монастырского кабака дворовой человек Раевского Василий Андреев. Толпа дрогнула. Василий Андреев между тем вооружился колом и подскочил к митрополиту
— Не грабь Богородицу, не грабь!.. Вот тебе!
Он ударил несчастного колом в левую щеку.
Митрополит упал, обливаясь кровью.
При виде этой крови толпа, как дикий зверь, бросилась на несчастного невинного страдальца. Негодяи добили архипастыря.
Покончив с митрополитом, убийцы кинулись было на Остоженку, к дому Еропкина, но тот уже успел вызвать стоявший в тридцати верстах от Москвы Великолуцкий полк, принял над ним начальство и отправился с ним в Кремль.
Выехав из Спасских ворот, он увидел, что вся площадь была покрыта народом.
Петр Дмитриевич выехал вперед со своим берейтором.
— Расходитесь, братцы, расходитесь! — крикнул он толпе.
Вместо ответа толпа двинулась к Кремлю, и в Еропкина полетели камни и поленья. Одно из последних попало ему в ногу и сильно зашибло. Видя, что уговоры не действуют, Петр Дмитриевич скомандовал:
— Пли!
Из поставленных у Спасских ворот двух орудий раздались выстрелы. Они не сделали вреда толпе. Увидя, что убитых нет, народ продолжал двигаться к Спасским воротам с криком:
— Мать Пресвятая Богородица за нас!
— Пли! — скомандовал еще раз Еропкин.
Грянул выстрел, и по толпе рассыпалась картечь. Во многих местах раздались стоны раненых, были и убитые. Народ в страхе кинулся на Красную площадь и прилегающие улицы, а за ним были посланы драгуны. Многие бунтовщики были переловлены. Петр Дмитриевич два дня не слезал с лошади и был первым во всех стычках с народом.
Наконец бунт был усмирен.
— Вот глупое быдло. Вот стадо баранов. Подлые холопы не сумели дело довести до конца. Испугались первой пушки и рассыпались, как трусливые зайцы! Тьфу! Даже вспомнить скверно.
Так волновался и отплевывался знакомый нам Сигизмунд Нарцисович Кржижановский, нервно ходя по устланному мягким персидским ковром кабинету-будуару.
Иначе нельзя назвать было эту комнату квартиры, занимаемой Станиславом Владиславовичем Довудским во Вражеском Успенском переулке, находившемся между Никитской и Тверской улицами, в которой находился и сам хозяин. Стоявший в ней письменный стол отходил невольно на второй план перед доминировавшим в комнате туалетом со всеми необходимыми для заядлой кокетки принадлежностями. Мягкая мебель с вышитыми и бисером, и шелками подушками, всевозможного рода безделушки, бывшими бы как раз на месте в будуаре красавицы, дополняли убранство этой комнаты и делали ее именно соответствующей данному ей нами названию кабинета-будуара.
Сам хозяин вполне гармонировал убранству этого гнездышка. Свеженький, с иголки шелковый палевый халат, вышитый шелками, оттенял его, если можно так выразиться, «лощеную» красоту.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу