Андрей Ветер - ВОСПЕВАЮЩИЕ БИТВУ

Что же до супружеской неверности, то это всегда был хороший предлог для обманутого мужа увеличить поголовье своего табуна без особых усилий, так как в действительности Абсароки не слишком пеклись о моральных устоях семьи. Большинство путешественников склонны называть Абсароков неутомимыми попрошайками и обманщиками. Особенно это относилось к юношам, детям и женщинам.

«На зимовках возле фортов они умудряются пробираться в самые укромные уголки и надоедать там белым людям безостановочным выклянчниванием. Они распугивают домашних животных и воруют всё, что попадаеься им на глаза: ножи, топоры и так далее. Особенно преуспели в воровстве старухи. Клептомания – их вторая натура. Даже в своих стойбищах Вороны не сдерживают своей страсти к воровству. Когда в лагере раскладываются на просушку бизоньи шкуры, которых после охоты набирается великое множество, индейцы без малейшего зазрения совести таскают их друг у друга. Но лошадей или ружья они не крадут у соплеменников. Если и случается, что кто-то из Ворон ворует коней у людей своего племени, владелец без труда забирает их обратно» (Denig «Five Indian Tribes of the Upper Missouri»).

«Один молодой человек взялся за мой карманный компас, который я носил на шнурке. Он собирался забрать у меня компас силой, чтобы повесить его в качестве украшения на свою шею. Я отказывался, но чем упорнее я стоял на своём, тем настырнее становился он. Он предложил мне красивую лошадь за мой компас, затем предложил все свои замечательные костюмы и оружие. Я продолжал отказываться. Тогда он разозлился, и лишь благодаря участию Шарбоно я избежал неприятной, а возможно и насильственной сцены…» И чуть дальше: «Вороны смотрят на присутствие белых сдержанно. Их гордость, правда, контрастирует с их пристрастием к воровству и попрошайничеству, что делает их весьма беспокойными» (Maximilian).

При своём огромном пристрастии к воровству Абсароки отличались щедростью по отношению к одноплеменникам. Останься кто-то из индейцев после нападения врагов или по какой-либо иной причине без лошадей, всегда нашлись бы несколько человек, которые с готовностью отдали бы пострадавшему часть своего табуна. Но многие из них поступали так в рассчёте на хорошее вознаграждение в будущем.

«Представители мужского пола абсолютно безрассудны, когда дело доходило до драки, и наглы в общении. Женщины – неописуемо шумны… Никто из Ворон будто и понятия не имеет о правилах приличия. Молодые люди бегают день и ночь за женщинами, замужними и свободными. Никому и в голову не приходит подумать о женской добродетели. В этом смысле они совершенно беззастенчивы и при свете дня домогаются друг друга, не взирая на присутствие посторонних. Глядя на них, создаётся впечатление, что они нарочно выставляют напоказ свои нескромные желания, так как никто из них не пытается хоть как-то завуалировать свои притязания, но наоборот они всеми силами выпячивают взаимные домогательства противоположных полов. Никто не осуждает девиц за утерянное целомудрие… Женщина считается недостаточно хорошей, если до замужества она познала только одного мужчину. Если и можно отыскать среди них добропорядочную жену, то такая могла вырасти только под личным присмотром мужа, если бы он взял её под своё крыло в возрасте 10-13 лет» (Denig «Five Indian Tribes of the Upper Missouri»).

Это очень похоже на Тибет, где девушки носят на шее дары, полученные за нарушение целомудрия и за проявление пылкости, а именно – кольца любовников, и чем их больше у девушки, тем торжественнее справляется её свадьба. Лоуи подчёркивал в «Заметках о социальной организации и обычаях Манданов, Хидатсов и Ворон», что мифология Абсароков и их древние песни насквозь пронизаны свидетельствами неограниченного волокитства. Максимильян вспоминал: «Мне рассказывали о представительницах женского пола Абсароков, что они, как и женщины Арикаров, – самые безнравственные из всех женщин Миссури». Но это высказывание Максимильяна не может, конечно, служить серьёзным аргументом.

Полная свобода в сексуальных отношений Абсароков привела к тому, что эти индейцы были вынуждены даже изменить форму некоторых своих церемоний. Так как, например, процедура священной посадки табака в былые времена предполагала участие в ритуале девственниц. На расчищенную для посадки табака площадку целомудренные девушки выносили хворост, который сжигался, превращался в золу и рассеивался по всей посевной площади. Позже место девственниц заменили замужние женщины строгого поведения, не знавшие никого из мужчин, кроме своего мужа. Со временем женское целомудрие сделалось такой редкостью, что Абсароки готовы были вовсе отменить эту важную для племени церемонию. В конце концов старейшины решили, что будет достаточно, чтобы в священнодействии принимала участие хотя бы одна юная девственница на всё племя, которую, конечно, всегда можно отыскать.