Манфред Бёкль - Нострадамус - Жизнь и пророчества

Тараскон. Именно там, на мосту, они услышали колокольный звон, доносившийся из-за городских стен и возвещавший о моровой язве. Потом Бокер, Сен-Жиль и Эг-Морт. Лишь в солончаках Камарганской долины страх немного отпустил. Сквозь болотные топи, мимо разбросанных вдали конских табунов взяли они направление на Монпелье. Но все-таки они обошли и этот город, этот рассадник чумной заразы. Затем стремглав пронеслись по мосту в направлении Сета. Ветер подгонял их в сторону Анда. Еще раз встретилась на пути болотная трясина, и вот уже они понеслись прямиком к Нарбонну. Прошла целая неделя с тех пор, как они вырвались из авиньонского ада, но молва о моровой язве проникла уже и сюда. А затем они повернули на юг, в Руссильон. Снова скачка, на сей раз мимо аббатства в Фонфруаде. Ледяной ветер с гор заставлял их сбавлять скорость. К тому же часто приходилось взбираться по крутым горным тропам. Лошади все чаще спотыкались, скользили по камням. Однако Жорж безжалостно подгонял друзей, пока все они не достигли Коль-де-Пюиморены, расположенной почти на высоте двух тысяч метров над уровнем моря.

— В той стороне, — сказал Жорж и показал на запад, — расположена Андорра. Можно было бы укрыться и там, но, что всего вероятнее, начнутся трудности из-за ищеек архиепископа Андоррского, стоящего на защите княжества. Еще в прежние времена святой отец выдворял отсюда беженцев, пытавшихся найти защиту за каменными стенами Зео-де-Ургеля. В каждом французе он подозревал шпиона Франциска Первого, которому завидовал. Итак, предлагаю здесь, в глухомани, попытаться найти кров у пастухов.

— Меня это устраивает, поскольку я чертовски устал, — ответил Бастиан. — Я себя чувствую так, будто растер жопу до костей. Сейчас мне ничего не хочется. И плевать, кто именно встретит здесь меня, — архиепископ или ядреная шлюха.

— Но жизнь здесь, в горах, суровей, чем ты думаешь! — предупредил Жорж.

— У нас отличный запас, — заметил Мишель, похлопывая себя по кошельку на поясе.

— Это так, — ответил бородач. — Но нам нужно узнать, где бы остановиться на ночлег. Уже темнеет!

Подгоняемые свежим вечерним ветром, они погнали лошадей дальше и еще до полуночи, следуя тропой, петлявшей среди каменных нагромождений, рассчитывали найти хоть какое-нибудь пристанище. После того как всадники миновали валуны, снесенные сюда ледником, и проехали еще немного, им пришлось пережить горькое разочарование. Две лачуги, обнаруженные здесь, оказались нежилыми. Никаких признаков жизни вокруг, кроме едкого запаха волчьего помета около входа в полуразрушенное жилье. Неожиданно Мишель ощутил во всем теле дрожь, охватившую его, как и тогда, после встречи с Бастианом и Жоржем. Путники заняли ближайшую развалюху и забылись беспокойным сном.

На следующий день они проехали еще в направлении Андорры — под удручающее коллективное бурчание животов. Вокруг не видно было ни единой души, только каменные утесы, поросшие скудным мхом и жестким кустарником, и медленно паривший над их головами охочий до падали коршун. Но вот наконец встретилась деревушка — пять-шесть убогих лачуг над обрывом у горного ручья, похоже, весьма опасного во время бурного разлива. Вблизи покосившегося дощатого креста расположилась часовенка. Из нее вышел священник в потрепанной рясе, выглядевший как разбойник с большой дороги. Остальные поселяне Богом забытой деревушки глядели на путников во все глаза.

Священник был обеспокоен. После того как он услышал, откуда прибыли всадники и что произошло в Авиньоне, ему пришлось поверить, что не иначе как сам дьявол завладел миром, если даже в святом месте — в Авиньоне — ничто не устояло перед ним! О том, что напасти больше исходят от самих людей, чем от бесовских козней, от людских пороков, от проклятых Богом грешников, священник не подумал.

И, разумеется, прибывшие молокососы тоже кутили, мошенничали, лгали и, что важнее всего, распутничали, покуда на них не обрушился бич Божий! А сейчас они имели наглость принести заразу еще и сюда, в этот девственный горный приют. Зато он, Божий проповедник, знает, как этому помешать! Ему здесь доверены Господом агнцы и их души, и он не потерпит того, чтобы его прихожане были сожраны дикими волками. Святой отец приказал путникам ехать немедля вон из села.

— Берите ноги в руки, в любом случае, даже если это и противно христианину, я спущу на вас собак!

Три приятеля решили последовать совету священника, обратившегося к ним. Но вместо того чтобы с католическим смирением подчиниться и податься в дикие заросли, старшие однокашники обменялись быстрым взглядом с Мишелем, и, когда тот кивнул головой, Жорж с достоинством в голосе возвестил: