Алекс Фельдман: Начинка для Хиросимы

В тот момент он не мог скрыть лютую, ненависть к этим двоим.

После взрыва откровения, Гитлер успокоился и несколько минут, медленно ходил взад и вперед по дорожке сада.

Потом вдруг спросил Мюллера, что он думает о его самоубийстве.

Мюллер напомнил фюреру, что они католики, а для католиков это непростительный грех.

Гитлер этот вопрос замял и заговорил о своей юности, о католических школах в Австрии.

Фюрер был склонен во время беседы ходить вокруг да около основной темы.

Разговор затянулся и Мюллер, уже промёрзший до мозга костей, хотел только одного, чтобы фюрер поскорее добрался до сути и сказал прямо, что он хочет.

В конце концов, Гитлер спросил, как бы Мюллер поступил на его месте.

"Я бы уехал бы из Берлина и скрылся на некоторое время.

Но с начала, надо продумать, как инсценировать Вашу смерть, продолжал Мюллер.

Если враги узнают, что Вы скрылись, они начнут искать Вас по всему миру; и Вам негде будет укрыться - разве только на Южном полюсе.

Если же, они убедятся, что Вы мертвы, то не станут ничего предпринимать...

Правда, можно сделать так, что искать не будут, но для этого надо предложить, что-то, от чего американцы, при всём желании, отказаться не смогут..."

Лицо фюрера, исказила гримаса.

"Да, мой фюрер, именно американцам... все мы, в конце концов, окажемся в джунглях Бразилии или Аргентины.

Только там, можно спокойно ждать перемен, а перемены себя ждать не заставят. И Вы, больше, чем кто-либо другой, должны это знать. Но это так мысли вслух...".

Видя, что Гитлер ни как не отреагировал - припомнил прежние деньки в Мюнхене, когда отдел полиции, которым он руководил, преследовал Адольфа Шикльгрубера.

В любой момент они могли покончить с ним, но пришло время перемен - "...и Вы ...стали рейхсканцлером", - закончил свой монолог шеф Гестапо.

Гитлер согласился, с тем, что так и было, и, взяв Мюллера под руку, повел по саду, начав обсуждать отъезд.

У него была способность быстро соображать и делать выводы.

Мюллер в эти минуты думал и о своей судьбе, прекрасно понимая, что, если русские схватят его, то тут же расстреляют на месте.

После 1943 года он уже предвидел исход войны и решал вопрос "когда?", а не "быть или не быть?".

Гитлер заговорил о Швейцарии, но Мюллер был категорически против.

Швейцария не то место, где можно чувствовать себя защищенным при таких обстоятельствах.

Если враги узнают о месте Вашего пребывания, то не остановятся перед тем, чтобы направить туда войска.

Да и сама Швейцария сделает все, чтобы не впустить Вас на свою территорию.

Они ещё долго бродили по саду, обсуждая разные варианты, и фюрер остановился на Испании и Южной Америке.

Мюллер предложил Испанию. А точнее - Барселону, один из главных портов Европы.

В Барселоне у него свои люди, и он готов помочь с переездом и благоустройством.

Фюрер согласился, и они перешли к более конкретным вопросам, связанным с его отъездом.

Гитлер и Мюллер закончили разговор в полном согласии, и вернулись в канцелярию.

"Мюллер, Вы окончательно замёрзли, сейчас выпьете чашку горячего какао, ... и пожалуйста, не возражайте!" - сказал Гитлер.

Мюллер снова упомянул о Бормане, и фюрер ответил, что на определенном этапе он будет полезен, но пока говорить ему ни о чём не надо.

На выходе из кабинета его окликнул Гитлер: “ Послушайте Генрих", - фюрер впервые за четверть века, назвал его по имени, "у нас есть то, от чего не отказался бы даже Сталин.

Я бы мог изменить ход истории, ... к сожалению уже поздно, но мы можем обратить это во благо нашей идеи.

Даю вам карт-бланш.

Выводите из-под удара, как можно больше людей, преданных нам и нашему делу.

Спасайте молодую поросль, не подмятую сапогами варваров.

И поверьте мне, дорогой Генрих, пройдет не так много лет, поросль даст крепкие корни, а там, и плоды себя ждать не заставят.

На генералов и партайгеноссе время не тратьте.

У этих крыс, норы найдутся.

Руководство операцией, поручаю вам и прошу информировать меня о каждом шаге".

Мюллеру стало не по себе.

Он на 100 процентов был уверен, что фюрер не обратил никакого внимания, на ненароком высказанное предложение, за которое ещё вчера, он бы поплатился головой.

Ай да фюрер!

Ай да Шикльгрубер!

Так вот почему, кинохроника так старательно показывает всему миру трясущегося Веллера!

Мюллер оценил гениальную идею Гитлера!

Остальное всё можно обыграть.

Шеф Гестапо, умел как никто другой, воплощать в жизнь, идеи своего хозяина.