Михаил Гершензон - Робин Гуд (с иллюстрациями)

Билль рассмеялся.

– Ну ладно. Зови и ты, как все. О чём ты спросил меня, Эльфер?

– Говорят, ты добыл где-то пропасть луков и мечей. Где ты взял их, дядя?

– Рыцарь один подарил.

– Какой же это рыцарь поможет виллану оружием? Господа всегда стоят друг за дружку. Если бы мы так же дружно держались, от господ давно не осталось бы и на племя. Со всеми бы сладили: головы прочь, а землю себе. Ни тебе барщины, ни податей, ни оброка! Нет, правда, скажи, где ты взял оружие, Билль?

– Любопытен ты, Эльфер, однако. Слыхал про такого рыцаря – сэра Ричарда Ли?

Юноша подался вперёд, отставив в стороны острые локти.

– У сэра Ричарда Ли, что в Вирисдэле?

– Это его совет, – кивнул Белоручка на Робин Гуда, присаживаясь на колоду рядом с племянником. – Знаешь, наш Робин каков: в мишень не промажет, и песню скажет, и с бубном спляшет, и на всякую выдумку остёр. Сэр Стефен кто? Норманн из франкской земли, не так ли? А Ричард Ли?

– Этот – шотландец, – протянул Эльфер. Он с недоверием взглянул на дядю, потом на Робин Гуда, который беседовал с вилланами у соседнего поста. – Ну и что ж из того? Что норманн, что шотландец – оба живут нашим горбом. У норманнов рабы и вилланы – и у наших рабы и вилланы. Правильно я говорю, Скарлет?

Скарлет встал, протирая глаза. Маленький, востроносый, он одет был в лохмотья; на шее блестело широкое медное кольцо, на котором выбито было имя сэра Стефена, потому что Скарлет был рабом.

– Чего тебе, Эльфер?

– Ты скажи мне, кого лучше иметь господином: норманна или шотландца?

Скарлет запустил палец между кольцом и шеей и усмехнулся.

– Хочешь дать мне другого хозяина? Так, по мне, уж лучше совсем без ошейника.

– Вот и я говорю, – сказал Эльфер, – что проказа, что чёрная оспа – всё равно от чего помирать. Сэр ли Стефен или сэр Ричард Ли…

– Постой, мальчик, это всякому ясно, – перебил его Билль. – Речь идёт не о том. Шотландский рыцарь норманнскому враг. Почему? Потому что норманны пришли из-за моря и отняли у наших господ всю землю, какая получше, и нашего брата в придачу. Робин и говорит: если мы дерёмся с норманном, нам шотландец поможет. Ну, думаю, была не была! И отправился к сэру Ричарду Ли. А тот, как услышал, что мы обложили зАмок, повёл меня в оружейную и сам отобрал для нас тридцать луков с колчанами и двенадцать мечей!

Так сказал Билль, и, едва он вымолвил это, Эльфер схватил его за руку.

– Дай же мне меч, дядя! У меня только тупая коса!

– Мечи – часовым. Пойди скажи, чтобы дали тебе лук: я знаю, стрелять ты мастер. А меч добывай-ка сам.

Билль Белоручка с Робин Гудом двинулись дальше. Издалека ещё они услыхали громкие голоса. Тут никто не спал, все сгрудились вокруг косоглазого, чёрного, как жук, человека. Он говорил, размахивая факелом, и густая копоть кувыркалась над его головой.

– Сорную траву надо вырвать с корнем! Мы разбили змеиные яйца, но змеи остались. Они положат новые, нам на погибель!

– Правильно! Правильно говорит косоглазый! Пусть не останется тут ни одного писаки, который умеет вписывать в жёлтый пергамент нашу судьбу!

– Ты не знаешь, кто этот парень? – спросил Робин Гуд Белоручку. – Я не видел его ни в Сайлсе, ни в Вордене.

– Идёмте в харчевню «Золотой бык»! – кричал косоглазый. – Там сидит монах, который немало на своём веку перепортил телячьей кожи. Клянусь святым Дунстаном, это пёс сэра Стефена!

Вилланы бросили костёр и кинулись в темноту. Робин Гуд и Билль Белоручка задержались, чтобы остановить часовых, которые, выхватив из ножен мечи, побежали следом за толпой. Вдали, прыгая из стороны в сторону, уходил в темноту факел косоглазого; он и вовсе пропал в ночи, и только далёкий гул голосов доносился из мрака, когда Робин Гуд с Белоручкой бросились догонять толпу.

Запыхавшись от быстрого бега, они остановились у входа в харчевню. Дверь распахнута была настежь, но вилланы запрудили проход: не всем удалось протиснуться вперёд, и каждый старался через головы других увидать, что происходит в харчевне. В темноте и давке никто не заметил, что пришли вожаки.

– Вот монах, вот лютый волк, который прикинулся овцой! Бейте его! – долетел до Робина чей-то голос.

Робин пробрался вперёд и увидел за широким столом бродягу-монаха, толстого и широкого в плечах. Десяток дюжих рук схватили его, но монах и плечом не повёл, чтобы освободиться. Рядом с ним стоял косоглазый, которого удерживал Скателок.

– Бейте его! Выпустим кишки из толстого брюха! – кричали вилланы со всех сторон, и только теснота мешала им пустить в ход оружие.