Карен Харпер - Отравленный сад

Кэт поспешила к комоду за сухой льняной сорочкой, а Елизавета тем временем поставила ногу на железную каминную решетку и вынула из рукава намокшее письмо. Хотя для Кэт и Дженкса не было секретом, что принцессе доставили послание, больше они ничего об этом не узнают, если только она сама не решит им рассказать.

Но тут Елизавета заметила что-то в крошечной петле красной ленты, которую скреплял сургуч. Она сразу узнала этот предмет и беззвучно втянула в легкие воздух.

Это была жемчужная серьга, пара к той, что дала ей герцогиня Норфолк много лет назад во время Святок — тогда королевой ненадолго стала Екатерина Говард.

«Когда-то эта сережка принадлежала твоей матери, Анна была в ней, когда ее арестовали, — шепнула тогда герцогиня, — поэтому не носи ее. Я хотела отдать тебе пару, но говорят, что кто-то из родственников твоей матери взял вторую серьгу себе. Спрячь ее и никому о ней не рассказывай», — настойчиво проговорила Екатерина, сунув изысканное украшение Елизавете в ладонь, и растворилась в толпе закрытых масками хохочущих придворных…

Под ногой Елизаветы вспыхнули и заплясали языки пламени. Она в глубоком потрясении округлила глаза и раскрыла рот. Принцесса бегло просмотрела письмо. Изящный, но небрежный резкий почерк.

Не может быть! Эта серьга и письмо от женщины, которой давно нет в живых. Запретное прошлое восстало из могилы. А вместе с ним призыв, на который Елизавета всей душой хотела откликнуться, но последствия которого могли обернуться для нее гибелью.

Принцесса зажала серьгу в кулаке и принялась читать письмо:

«Моей дорогой племяннице Елизавете.

Я знаю, что все эти долгие годы после падения Болейнов мы с тобой не обменялись ни словом, и это всегда глубоко меня огорчало. Но для тебя это, в самом деле, было меньшим из зол, а для меня — единственным способом выжить. Сколько раз я порывалась написать тебе из своей добровольной ссылки или, когда мой любимый супруг умер в прошлом году, тайно проскользнуть в твой дом. Но я знаю, что это невозможно, особенно теперь, когда на престоле восседает Мария. Кроме того, когда-то я поклялась твоему отцу, что до гробовой доски буду хранить молчание, если только он позволит мне жить своей жизнью, вдали, как он выразился, от „жаркого солнца“.

Но, милая моя Елизавета, теперь я должна нарушить это обещание. Насколько я понимаю, тебе сообщили, что я умерла здесь, в Уивенхо, через несколько лет после смерти твоей матери. Это ложь, которую я с готовностью поддерживала, чтобы защитить тебя и своих детей от первого брака, Генри и Екатерину Кэри. Даже теперь им приходится жить за границей, вдали от Англии, в которой правит Мария Кровавая. Уверяю тебя, что они твои верные будущие подданные и друзья, которые, как и я, неустанно молятся о твоем законном наследовании трона».

— Что это за письмо? — вывел Елизавету из раздумья голос Кэт. Она попыталась заглянуть принцессе через плечо, но та отмахнулась от нее и повернулась немного в сторону. — Золото мое, что случилось? У вас такой вид, будто вам явился призрак.

— Так и есть, — шепнула Елизавета, не отрывая глаз от письма. — А теперь дай мне дочитать.

— Не дам, если это послание от очередного плута или предателя, вроде Уайетта.

— Я сказала, оставь меня!

«О твоей матери, моей бедной сестре, говорили жестокие и страшные вещи, но она любила тебя. Она боролась за твое законное место и погибла в этой борьбе, никогда не забывай об этом. Я тоже мать и, стоя теперь на пороге смерти, должна бороться за безопасность и будущее своих детей.

Вот почему я с нетерпением жду нашей встречи, чтобы кое-что рассказать тебе лично. Хвала Господу, сейчас в моем особняке в Уивенхо в западной части Колчестера залечивает раны Генри, на жизнь которого недавно покушались. Не так далек от нас Хэтфилд, милая, как велика пропасть лет, разделившая нас. Генри настаивает на том, что непременно должен о чем-то тебе рассказать. Береги себя, дорогая, ибо он считает, что, даже после стольких лет и злоключений, Болейнам твоего поколения, в том числе и тебе, дочери короля, — быть может, в первую очередь тебе, — грозит серьезная опасность.

Если решишься ехать, избегай лесной дороги на Маркс Тей, а перейди реку Колн рядом с поселком. Говори, что ты леди Пенелопа Корниш из Айтем Моута, что в Кенте, приехала погостить. Мы с ней много лет обмениваемся письмами, но мои слуги не знают ее в лицо.

С преданностью, уважением и любовью,