Александр Селисский - Трофим и Изольда

Трофим был убит сразу, единственным ударом широкого хромированного бампера и то, что взлетело над тротуаром косо и вверх – был уже труп. Труп врезался в острую, как нож, грань пирамиды, облицованной мрамором, кости ещё раз хрустнули, дробясь и ломаясь, он секунду повисел и сполз, осел на тротуар бесформенным, пустым мешком. Рука, далеко высунувшись из рукава, белела до цвета бумаги или стенки, обмазанной мелом – цвета, которого никогда не имеет живая кожа. По неестественно белой руке чёрная струйка крови текла, разделяясь на пальцах пятью ручейками, капала на асфальт, превращаясь в струю, и хлынула широко, став лужей. Будто плывёт в луже тело, плывёт... Плывёт.

Быстро собралась небольшая толпа. Кто-то побежал к таксофону и вызвал тех, кого полагается вызывать в таких случаях. Все приехали, и милиция стала делать положенные замеры. Темнело. Работу закончили, труповозка увезла тело в морг. Был уже вечер, и высоко над пирамидами горели стеклянные шары, заливая перекрёсток светом ярче солнечного.

3.

Изольда так и не узнала о смерти Трофима. Да и зачем? Ведь Изольды, которую он любил, давно не было. Она тоже умерла, пусть и метафорически. Нынешняя, по-домашнему Иза, а для бизнес-партнёров Изольда Ефимовна, другая совершенно, и прежнее не вспоминает. В нашем сложном, летящем веке можно жить, даже не зная, что ты уже умер. Если пересекать улицы правильно и осторожно. А что, когда-нибудь было иначе? Или нет?

1970 – 2005

Киев, Пушкинские горы, Израиль (Ашрат, Акко, Кирьят-Бялик)