Владимир Шатов - Ни шагу назад!

- Ни фига себе!

За плечами у того висел термос, в руках он тащил мешок и несколько фляг. Автомат висел на шее, но, чтобы его снять, понадобилось бы немало времени.

- Откуда он здесь?

Противники оцепенели от ужаса, оба вытаращили глаза и отшатнулись друг от друга. Больше всего Пете хотелось убежать, спрятаться.

- Только не стреляй!

Инстинктивно он выставил перед собою винтовку, даже забыв, что держал оружие. Гитлеровец резко бросил на снег фляги и потянул руки вверх.

- Nicht schiesen. - Губы его дёргались, он захныкал, и пар стал судорожно вырываться из его ноздрей сквозь замёрзшие, заиндевевшие сопли.

Красноармеец сориентировался, прижал палец к губам и показал немцу на свои следы в кустах:

- Иди, мол, туда!

Немец поднял свои мешки и фляги и двинулся, хлюпая носом, по сугробам. Растерявшись, Петька даже не отнял у него автомат.

- Как опять не заблудиться?

Часа полтора, отдуваясь и спотыкаясь, брели они по неровным следам, которые, слава Богу, не замело, и уже на рассвете притащились в расположение Петиной части.

- Наш малец нашёлся!

- Меня к комбату вызывали.

- А мы думали сдаваться пошёл…

Немца разоружили, сняли с него термос, а Шелехов тем временем пытался чистосердечно объяснить всё происшедшее старшине роты:

- Заблудился я!

- Отставить, - приказал старшина, окинув его острым, всё понимающим взглядом. – В ходе обследования телефонных линий произошло боевое столкновение с противником.

- Да я…

- Тебе ясно!

- Так точно!

- Отдыхайте, обедайте.

Солдаты разлили по котелкам вкуснейший немецкий гороховый суп с салом, горячий и ароматный, поделили галеты и принялись за еду.

- Какое блаженство!

Расчётливый старшина между тем докладывал начальству по телефону:

- Товарищ полковник! Наше подразделение вошло в контакт с противником. После перестрелки немцы отошли. Наш радист взял пленного… Так точно, пленного!

Полковник велел немедленно доставить «фрица» в штаб. Петя настоял, чтобы перед этим, ему жалкому и вшивому, тоже дали полный котелок горячего супа. Оказалось, что, заблудившись, он забрёл на тропу, по которой подносили боеприпасы и пищу в большой немецкий дот.

- Но почему немец топал в одиночку? Почему не было патрулей?

Уже несколько дней советское командование безуспешно пыталось получить пленного—«языка». Совершали подвиги в тылу врага профессиональные разведчики, гибли специальные отряды, а пленного добыть никак не удавалось.

- Неисповедимы судьбы человеческие!

Сам командарм матюкал за это подчинённых так, что лопались телефонные аппараты. Начальство не знало, что делать. И вдруг, нежданно-негаданно, заморыш разрешил тяжёлые проблемы.

- Герой!

Правда даром для Петьки этот подвиг тоже не прошёл. Вскоре он обморозил обе ноги. Неутешительный диагноз, обозначенный в истории болезни, оказался однозначным:

- «Обморожение пальцев ног — второй степени, левой пятки — третьей степени, правой пятки — от второй до третьей степени».

Только позднее он узнал, как близок был к тому, чтобы потерять ступни.

- Должно быть, ты везунчик, - сказал горбоносый полевой хирург. – Днём позже я тебе ничем не помог бы...

- Да уж, везунчик!

Когда солнце стало пригревать по-настоящему, а снег начал незаметно таять, Петя в первый раз встал на ноги.

- В тылу жить можно! – за время болезни он окреп и похорошел.

Промёрзший после военной зимы украинский чернозём, наконец, отогрелся, и вся местность вокруг превратилась в сплошные болота. Врачи санитарного батальона слоями срезали гниющую плоть и накладывали жутко вонючую мазь, больше они ничего сделать не могли.

- Интересно из чего её делают? – недоумевал наивный солдат. – Почему лекарства всегда неприятны на вкус и вид?

Впрочем, она мало помогала в лечении, нижние конечности продолжали гнить. Онемелость постепенно уступала место чрезвычайной чувствительности, и тогда смена повязок, любое малейшее прикосновение, вызывало адскую боль.

- Ты лучше держи ноги высоко поднятыми, - советовали опытные больные.

- Зачем?

- Так будешь меньше чувствовать, как в них пульсирует кровь.

Прошла не одна неделя, прежде чем боль стала постепенно утихать. А когда дороги стали пригодны для передвижения, Петю вместе с частью раненых, больных скарлатиной и желтухой погрузили в санитарную машину и доставили в госпиталь Ворошиловграда.

- Здесь идеальное место для восстановления сил, - хвастался сосед Шелехова по палате Гена Шахов. - Никакой тебе сокрушительной шрапнели, никаких пролетающих мимо смертоносных пуль.