Дмитрий Дмитриев - Два императора

Совершилось необычайное, неслыханное: сын простого корсиканского адвоката, по воле судьбы став императором могучего народа, разбил некогда сильную и дисциплинированную прусскую армию, заставил её бежать и теперь с триумфом гордого победителя въезжал в резиденцию королей прусских. 24 октября 1806 года Наполеон прибыл в Потсдам; ему покорно были отворены королевские ворота замка. Он — властитель не только Пруссии, но и всей Германии.

Но и в эти дни, в дни счастия, Наполеон оставался совершенно спокойным, как и в дни бедствий. Громкие победы как будто не производили на него никакого впечатления.

В сопровождении блестящей свиты проходил он по залам дворца.

— Послушайте, Дюрок! [39] Дюрок, Жерар-Кристоф (1772–1813) — великий маршал двора Наполеона, участник его боевых походов. Убит на исходе Бауценского сражения. — обратился он к своему маршалу.

— Я слушаю вас, государь, — ответил тот, подходя ближе к Наполеону.

— Если не изменила мне память, год тому назад в этом дворце был император Александр.

— Ваше величество не ошиблись: действительно, в прошлом году приезжал в Потсдам русский государь.

— Я желаю жить в тех самых комнатах, которые занимал император Александр. Скажите, чтобы было всё приготовлено.

— Слушаю, ваше величество!

Дюрок поспешил отдать гофмейстеру нужные приказания.

Наполеон вошёл в огромный зал, стены которого были украшены портретами, изображавшими лиц прусского королевского дома. Он стал внимательно рассматривать портреты.

— Не правда ли, господа, все они почитали себя за великих? — обратился Наполеон к окружавшим его маршалам и генералам. — И все они гордились своим высоким происхождением, своей королевской короной, — но смерть и их обратила в прах. А я обращу в прах всю Пруссию, уничтожу и растопчу её! — резко добавил он и отошёл от портретов. — Да, да, на земле нет ничего прочного и вечного! Пруссия похоронена на полях Йены и Ауэрштедта! — Наполеон искоса посмотрел на свою свиту и, заложив за спину руки, стал задумчиво расхаживать по портретной зале.

— А где портрет короля Фридриха-Вельгельма Третьего? — вдруг спросил Наполеон, ни к кому не обращаясь.

— Вот, ваше величество, портрет ныне царствующего короля, — тихим и робким голосом ответил находившийся тут гофмаршал прусского короля.

— Ныне царствующего короля! Как это громко! — с саркастической улыбкой сказал император и повернулся спиной к портрету. — Дюрок, проводи меня в комнаты, где останавливался император Александр.

Наполеон слегка кивнул головою маршалам и генералам и пошёл за Дюроком. Они проходили рядом пышных зал.

— Однако эти короли умеют жить хорошо, — улыбаясь, заметил Наполеон.

— Вот, государь, те комнаты, которые занимал император Александр. Мне здешний гофмейстер сказал, что всё оставлено здесь в том виде, в каком было во время посещения императора.

— Знаешь, Дюрок, мне хочется сойтись с русским государем. Только он один твёрдо стоит на страже своего народа. Он законный государь. А законность, Дюрок, больше могущества! Это меч, которым я не могу овладеть со всеми моими пушками.

— Государь, вы могущественный властелин почти всей Европы! — польстил Наполеону Дюрок.

— Почти верно! Да, да, я верю, Дюрок, в мою счастливую звезду — и буду обладать всей вселенной. Я… я низвергну все троны, прогоню всех законных властителей. И будет один только трон — это мой! Я буду основателем новой династии! — кичливо сказал император.

— Вы не забудете, государь, и ваших покорных приверженцев! — раболепно изгибаясь, промолвил тихо Дюрок.

— Я хочу основать новую династию и быть наполеоновской династии родоначальником! — говорил Наполеон. — Разумеется, если у меня будет сын, законный наследник. Я очень, очень сожалею, что нет у меня сына от Жозефины. [40] Богарнэ, Жозефина (1763–1814) — первая жена Наполеона I, французская императрица.

— Об этом сожалеет, ваше величество, вся Франция.

— Не моя вина будет, если обстоятельства заставят меня развестись с Жозефиной…

— Как, государь, вы хотите расстаться с императрицей? — быстро спросил Дюрок у Наполеона.

— Я никогда, никогда не забуду её, — со вздохом ответил Наполеон; на этот раз его сухое, холодное лицо приняло печальное выражение. — Я буду любить Жозефину всегда — она этого заслуживает. Для меня слишком тяжело расстаться с ней.

— Не делайте этого, государь! Императрица не переживёт разлуки, она будет страдать.