Роберт Стивенс - Тайна королевы

В большой комнате, куда они вошли, находился огромный красивый камин, стены были украшены коврами и увешаны оружием, в углу стоял огромный буфет. Мерриот уселся с Анной на одной из стоящих здесь скамеек и молча следил за тем, как приносили раненых и устраивали их на полу в соседней комнате. К тому времени, как Антоний и Оливер вернулись в комнату, Гель уже составил свой план действий на несколько ближайших часов. Все это время они ехали так быстро, что он решил, что они спокойно могут провести целую ночь в этом доме.

До сих пор его все время заботила мысль, где проведет эту ночь Анна. Ему не хотелось, чтобы она провела ее под открытым небом, и теперь он успокоился на этот счет и с удовольствием думал о том, что на следующий день кончается его миссия, и он будет свободен и может поступать, как хочет; только мысль о разлуке с Анной слегка огорчала его, но так как в данную минуту у него было слишком много забот, лежащих на нем одном, то он и откинул на время эту мысль и всецело предался своей роли.

Он узнал от Оливера, что недалеко от того места, где парк граничит с большой дорогой, находится маленькая гостиница, и послал туда Антония за провизией; в случае неожиданной тревоги Антоний должен был встретиться со своими, так как и они поехали бы через парк кратчайшей дорогой.

Затем Мерриот распорядился послать своих людей за хворостом, чтобы развести огонь в камине внизу в общей комнате, а затем в камине в одной из комнат наверху, которую он по указанию Оливера выбрал для Анны, и наконец еще в камине третьей комнаты, которая являлась проходной для той, где должна была находиться Анна.

Гель сам проводил свою безмолвную пленницу в назначенную для нее комнату и без всякой просьбы с ее стороны приказал Френсису быть готовым услуживать ей, но при этом так, чтобы она слышала, громко сказал Тому Кобблю, чтобы он неотлучно все время находился в смежной комнате, где топился камин, и следил бы оттуда за каждым шагом пажа, которому нельзя доверять. Анна все это выслушала молча, затем сделала Френсису знак следовать за собой и направилась к себе в комнату.

Гель отправился затем искать комнату себе и выбрал комнату в том флигеле, где находился Боттль. Так как Гель из своего окна мог прекрасно видеть всю дорогу, он отослал Боттля вниз к остальным, причем советовал ему лечь сейчас же спать, а сам остался караулить у окна до возвращения Антония, который должен был сменить его.

Время тянулось бесконечно долго, и только когда уже стало смеркаться, на горизонте наконец появился Антоний, нагруженный всякими съестными припасами. Часть их Гель оставил себе и Анне, а большую часть отослал своим людям, которые сильно проголодались за это время. Анна, освежив свое лицо водой, принесенной ей услужливо Френсисом, вышла затем в общую комнату, где находился как раз Гель, и к его удивлению согласилась разделить с ним его скромную трапезу; потом они очень миролюбиво раскланялись, и каждый отправился в свою комнату, чтобы отдохнуть.

Пронзительный свист разбудил вдруг Мерриота, он вскочил на ноги, прошло, вероятно, уже несколько часов, как он спал, огонь в камине почти догорел, свист повторился, кто-то свистел на дороге под самым окном. Мерриот открыл окно, и в комнату ворвалась струя холодного воздуха вместе со снегом и ветром. На дороге виднелся темный силуэт Антония на лошади.

— В чем дело, Антоний? — спросил Мерриот.

— С юга подвигается группа всадников. Я видел, как они ехали сюда и затем остановились в гостинице недалеко от нашего дома, чтобы провести, вероятно, там ночь, а, может быть, для того, чтобы достать там свежих лошадей.

— Как ты думаешь: это — Барнет и его люди?

— Трудно сказать: так темно, что невозможно ничего различить, может быть, это Барнет со своими людьми, а, может быть, также, что это Румней со своими разбойниками.

— Во всяком случае, они не думают ночевать в этой гостинице, так как город ведь в четырех милях отсюда; они остановились в ней только, чтобы расспросить о нас, и, конечно, они в скором времени догадаются, где мы, так как скрыть это довольно трудно.

— Да, вероятно, так. Я слышал — часы пробили одиннадцать, и думаю, что лучше всего теперь же тронуться нам дальше в путь, — заметил Антоний.

— В таком случае отправляйся вниз, Антоний, и подними наших людей, а затем распорядись, чтобы вывели лошадей из конюшни. Мы постараемся проехать по большой дороге, чтобы там видны были наши следы. Но если эти таинственные незнакомцы приедут сюда раньше, чем мы успеем выбраться, то, конечно, нам придется ехать через парк.