Дмитрий Линчевский - Драгунский секрет

— Кажется, у него лошадь понесла, — прозаично заметил Туманов.

— Нет — нет, я уверен — он сам.

— Посмотрим, где остановится.

А кобыла, закусив удила, мчалась, будто ей поджарили хвост. Уже осталась позади тревожная лощина. Минула следом горка, на которой надлежало закрепиться. Окончился и лес, что выходил к аулу. А Евграф Аристархович все не мог совладать с лошадью. Ее несло прямо на позиции мюридов, засевших в укрепленьях пред крайними саклями. Если б не дружные их залпы (по-счастью, неудачные), возможно полковник проскочил бы аул насквозь. Но выстрелы громыхнули, и кобыла, вздрогнув, повернула вспять.

Когда Туманов увидел летящего навстречу командира, глаза которого (выпученные от испуга) не уступали по размерам лошадиным, то растерялся не на шутку. Зрелище было впечатляющим. Перекошенный рот Евграфа Аристарховича пытался что-то выкрикнуть, однако, стучавшие дробно зубы изжевывали любые слова. Илья Петрович полагал, что у кобылы только два пути: один — восстать перед отрядом, другой же — повернуть обратно, но он ошибся — та нашла и третий. Шарахнувшись в сторону, сломя голову, она понеслась вдоль косматых трущоб… Листья и ветви встретили лицо полковника отнюдь не мягкими объятьями…

Сопроводив галопирующего командира растерянным взором, Илья Петрович пришел в себя и вскинул руку вверх. Драгуны тотчас встали.

— Изготовиться к пехотному бою, — сказал он резко (но негромко). — Коней в укрытие. Рассыпаться по флангам. Живо!

Алексей спрыгнул с Леденца и загнал его в чащу.

— Полагаете, за ним кто-то гонится? — спросил он, прячась за дерево.

— Вполне вероятно, — присел за куст Туманов. — Выстрелы в ауле слышал?

— Разумеется.

— Думаю, наш смельчак вылетел на позиции мюридов. Слава Богу, счастливо. Теперь от них можно ожидать короткой погони. Захватить полковника из русского авангарда — не славное ли дело? Они любят подобную лихость — могут позариться в ущерб осторожности.

Не успел он закончить фразу, как на тропу выскочили три конных горца в темных бешметах. Очевидно, они уж собирались повернуть обратно, потому что, озираясь по сторонам, быстро замедляли шаг. Бородатые их лица мрачнели от досады.

— Огонь! — громко вскрикнул Туманов и спустил курок.

Десятки залпов громыхнули разом. Алексей целил в первого всадника и, надо думать, не промахнулся, потому, как тот бездыханно упал на землю (как, впрочем, и остальные), но можно ли узнать свою пулю средь дюжины других — стреляли все, и всяк считал себя удачным… Дело кончилось, едва начавшись.

— Итог засаде — три убитых, — довольно сказал Илья Петрович, выходя из укрытия. — Осмотрительность — умней лихости, запомни это, друг мой.

Алексей прилежно кивнул.

— Неужели они не заподозрили, что могут попасть в засаду иль выйти на штыки?

— Говорю же — азарт, геройство. И потом, они, верно, тоже заметили, что кобыла понесла, рассчитывали, что мы еще далеко.

Со стороны лощины уже спешили на подмогу драгунские отряды. Командир второго эскадрона подъехал к Туманову, с завистью оглядывая мертвых горцев.

— Прими, брат, поздравленья. Счастливо начал.

— Желал бы я счастливо кончить, — невесело усмехнулся Илья Петрович. — А, к слову, не встречался ли тебе наш командир Аника Аристархович?

— Ну, как же — проскакал галопом, чуть не сшиб, уж верно, торопился с донесеньем к генералу.

— Сдается мне, что — много дальше…

И вновь широкогрудые тяжеловозы выдвинулись в авангард колонны, на сей раз, вместе с пехотой. Расположив орудия на опушке, что смотрела в аул, артиллеристы взялись за дело. На головы мюридов щедро посыпались ядра и гранаты, которые бомбардиры успевали распудривать с удивительной ловкостью. Земля забурлила, словно грязевый источник, в небо взвились дымные облачка.

— Хобот вправо, — командовал пожилой артиллерист, припав к станине. — Еще чуток… еще… и ладно.

— Левей, левей… от так, от так, — указывал другой, примеряясь к затыльнику соседнего орудья…

Не выдержав плотного огня, горцы оставили оборонительный вал и отошли за крайние сакли. Выстрелы оттуда зазвучали смелей — стены были хорошим от картечи укрытием.

— Давай туда, прям за дома, — кричали пехотинцы.

— Пошто не дать — дадим, — степенно отвечали начальственные фейерверкеры.

— С нашим удовольствием, — вторили им шустрые бомбардиры.

Ядра посыпались вглубь аула. Было видно, как взрыхлялись земляные крыши саклей, взлетали щепками дворовые заборы. Татары забегали муравьями и выкатили в сады несколько орудий. Через полминуты из дул их вырвались белые облачка. Теперь земля взметнулась близ опушки.