Джейсон Гудвин - Величие и крах Османской империи. Властители бескрайних горизонтов

«Твой раб вырос в благословенной тени твоей империи», — написал Мухаммед, бей Туниса, султану в 1855 году, но писать он взялся лишь для того, чтобы сообщить, что тоже решил провозгласить себя султаном. [81] В 1881 г. Тунис был оккупирован французами. Алжир попал в состав империи почти по случайности, когда алжирцы обратились за помощью к Барбароссе, а тот обратился к Порте; в 1571 году, после Лепанто, когда стало ясно, что Порте не суждено установить господство над Западным Средиземноморьем, чувства алжирцев к ней охладели, и отношения между провинцией и метрополией свелись практически к нулю. Последнее послание алжирского дея Порте было неожиданно смиренным: дело было в 1837 году, когда французы готовились захватить его столицу Константину, подобно тому как семью годами ранее захватили город Алжир. «Враг Аллаха идет на нас… У нас не будет сил оказать сопротивление, если нам не помогут Всевышний и Высокая Порта. Эта земля — твоя, и живущие на ней люди — твои; все мы — верные и покорные слуги султана», — в отчаянии писал дей. Должно быть, тогда-то султан впервые об этой земле и услышал.

Поставки зерна из Египта имели огромную значимость для империи, однако удерживать власть над этой богатейшей провинцией оказалось очень непросто. Мамлюки, бывшие по происхождению в большинстве своем рабами с Кавказа, по-прежнему придерживались системы набора в армию, введенной Ибрагим-пашой в 1520-е годы. К началу XVII века мамлюкские беи обладали таким могуществом, что могли смещать неугодных им османских наместников, и только разногласия и вражда между ними позволяли Порте до поры до времени удерживать хоть какую-то власть над Египтом. В 1740 году, когда самый сильный из беев сместил наместника и заключил его под стражу, Порта попыталась настоять на восстановлении его в должности. Однако этот нерешительный приказ не возымел действия, и тогда из Константинополя прислали нового наместника, Али-пашу, бывшего великого визиря. Выступая перед беями, собравшимися послушать, как читают фирман о его назначении, он сказал:

Я прибыл в Египет не для того, чтобы сеять несогласие между эмирами или вражду между подданными. Моя задача — охранять права всех и каждого. Султан, наш повелитель, поручил мне власть над этими землями — я же, в свою очередь, передаю ее вам. Единственное, что от вас требуется, — не чинить препятствий сбору налогов.

7 апреля 1789 года, через пятнадцать лет после того, как в Кючук-Кайнарджи был подписан унизительный для Османской империи договор, давший России возможность вмешиваться в ее дела, Абдул-Хамид I скончался от апоплексического удара, и новым султаном стал его племянник Селим. Как и все прочие султаны, всю жизнь до вступления на трон он провел в Клетке, однако был неплохо образован (по стамбульскому радио до сих пор время от времени передают его музыкальные сочинения). На его место в Клетку были посажены его юные племянники Мустафа и Махмуд, позднее вошедшие в историю как Мустафа IV и Махмуд II — впрочем, с ними обходились столь же мягко. Садясь на трон, Селим особо не заблуждался относительно истинного положения дел в государстве.

В конце XVIII века империя больше не страшила врагов боевой мощью. Она продолжала существовать только благодаря великим державам, которые не желали, чтобы она развалилась и была поглощена их собственными соперниками. Когда в 1807 году Наполеон и российский царь Александр I встретились в Тильзите, чтобы поделить мир, они разделили на две части и Османскую империю, так и не договорившись, правда, что делать с Константинополем: Россия хотела видеть его столицей возрожденной Византийской империи, а Франция соглашалась на это разве что в том случае, если к ней перейдут Дарданеллы. Несколько лет спустя французы сожгут Москву, потом российские войска войдут в Париж, а дом Османа как ни в чем не бывало продолжит безраздельно владеть Константинополем.

Во времена наполеоновских войн Турция оказывалась вовлеченной в самые неожиданные союзы — то с Россией, то с Францией. В 1798 году к берегам Италии на помощь врагам Франции направился объединенный русско-османский флот: иными словами, православный русский царь и султан, халиф всех правоверных, объединили силы в поддержку римского папы. В 1805 году турецкие войска при поддержке англичан высадились в Сирии и вернули империи Акру. В 1810 году в Сербии османские власти объединились с райей, крестьянами-христианами, против янычар. В 1826-м они обратились к Египту за помощью в подавлении народного восстания в Греции. [82] Говорят, именно в те времена османские пушкари придумали первую сигарету: вражеский огонь побил их глиняные трубки, и тогда они догадались завернуть табак в фитильную бумагу, подарив, таким образом, всем последующим поколениям военных лучшее утешение среди тягот походной жизни. Каждый раз совместные военные действия вызывали у союзников Порты одну и ту же реакцию: они восхищались храбростью и боевыми качествами солдат, на чем свет стоит ругали их командиров и в самых мрачных красках описывали систему выучки, организацию и вооружение. «Они наступают беспорядочными группами, атакуют, как придется», — отмечал Райкот в 1699 году. Наполеон называл турок «азиатским сбродом» и, если обстоятельства не вынуждали его искать союза с империей, мог вывести всех пленных в поле и расстрелять, как это было под Акрой. В 1805 году англичане грозились пройти через Дарданеллы и явиться в Босфор, чтобы убедить турецкое правительство в нежелательности союза с Францией. Французский советник в Константинополе тут же озаботился состоянием артиллерии босфорских крепостей, а великий визирь лишь велел выкрасить стены в белый цвет, чтобы у врагов сложилось впечатление, что их недавно отремонтировали и там все в полном порядке.