Юлия Андреева - Карл Брюллов

Взвесив на руке мою любимую лопатку из пальмового дерева, которую я использую для обработки глины, и оставшись ею доволен, Брюллов обошел мастерскую, выискивая интересное для себя. А я облачился в старый, запорошенный глиной халат, в котором обычно работал, пристроил на голову ермолку и хотел было рискнуть на необычное для себя дело и изваять нашего Великого. Но куда там… Карл непросто двигался по мастерской, он перемещался с места на место с проворством ярмарочного плясуна, то взбегая по лесенке на второй этаж, то принимаясь с интересом разглядывать рисунки… особый интерес у него вызвал мой недавний набросок льва, катящего шар, который я мыслил рано или поздно сосватать одному из своих заказчиков. Лев — символ смелости, мужества, отваги и воинской доблести — традиционно являлся желанным украшением надгробий военных чинов, а также мог быть поставлен при входе в какой-нибудь особняк — в наше время явление практически повсеместное. И хоть идея создать скорбящего царя зверей казалась мне мало занимательной, мой лев, здоровый и сильный, меланхолично придерживал правой передней лапой шар. Завоеванную им землю.

Выслушав мое объяснение, Карл схватил карандаш, мгновение — и лев чуть опустил прекрасную гордую голову с роскошной гривой, так что стало казаться, будто он высматривает что-то, находящееся внизу, готовый прыгнуть или ударить могучей лапой.

— Ты же поставишь его на высокий постамент, — объяснял свои действия Карл, — так пусть смотрит не в небо, а в глаза проходящих мимо людей. Вот так. А небо… таким манером зрители углядят одну только его шею.

Лев с наклоненной головой стал напоминать зверя, смотрящего на зрителя с какой-то возвышенности, например с горы, благодаря чему шар, которого в первом варианте лев слегка касался, теперь стал для него надежной опорой. Так что можно было сказать, что лев опирается на шар, подобно тому, как верный сын отечества на свое государство! [16] Запись в альбоме Клодт фон Юргенсбург, баронессы Иулиании: «Начав как-то писать льва с шаром, муж сокрушался о том, как же мы до сих пор не догадались завести у себя львенка. Теперь бы он уже был настоящим львом, и с ним можно было бы работать. «Я бы, душенька, в бифштексах ему не отказывал, а дети бы его в парк за хвост гулять выводили…» — заглядывая мне в глаза, попытался подольститься он. «И не проси, — парировала я. — Сегодня тебе лев нужен для украшения праха генеральского, а завтра адмирал преставится, так тебе крокодила подавай… Сам подумай, во что бы наш дом превратился…»

Ошеломленный гением Карла, я бросился было обниматься с ним, но он тут же занялся чем-то еще, не предав значения произошедшему [17] Надгробие героя Отечественной войны 1812 г. Карла Ивановича Бистрома (1767–1838), отличившегося в боях под Варной, первым начавшего историческое Бородинское сражение, было выполнено П. Клодтом в виде льва, опирающегося на шар. Установлено в имении Романовка под Ямбургом. Офицеры корпуса, которым командовал Бистром, собрали 38 тысяч рублей добровольных пожертвований, на которые и был установлен памятник. Памятник дважды подвергался разрушению. В 1918 году скульптура была снята и брошена в кучу металлолома и лишь по случайности была спасена. В 1943 году немцы вывезли льва в Ригу. В 1954 году, после реставрации, скульптуру вернули на ее исконное место. .

На этот раз нам так и не удалось поработать над бумагами для Бенкендорфа, так как вскоре после правки моего льва зазвенел дверной колокольчик, и уже через несколько минут Великий укатил неведомо куда в компании своего однокашника, большого знатока русских древностей Феди Солнцева, пообещав предупредить запиской, если не явится ночевать, и сообщив, что отказывается ужинать, так как личный врач давно уже советовал ему похудеть.

Как выяснилось буквально на следующий день, демонстративно отказавшись от нашей стряпни, Карл все-таки не удержался и прокатился с Солнцевым сперва в трактир «Золотой якорь» [18] «Золотой якорь» (6-я линия Васильевского острова, 7), ресторан. Открыт в 1823-м и вскоре стал любимым заведением художников, студентов и преподавателей находившейся по соседству Академии художеств. Здесь ежегодно устраивались торжества по случаю выпускного акта в Академии. Среди завсегдатаев ресторана — живописец и педагог П.П. Чистяков. В конце XIX в. «Золотой якорь» был закрыт, ныне в здании — Управление благоустройства Василеостровского района. В Санкт-Петербурге в XIX — начале XX в. было пять трактиров, также носивших это название. , где традиционно собирались академисты. Нагрузившись там вином, окончил день в обеденном заведении мадам Юргенс на Третьей линии Васильевского острова, где встретил старых приятелей Пьяненко и Клюкольника [19] Яков Яненко и Нестор Кукольник. . По заверениям местного слуги, по просьбе самой мадам проводившего загулявшего художника до нашей парадной, отобедавшего там, как минимум, за двоих. Что не помешало ему захмелеть настолько, что его пришлось буквально волочить из экипажа.