Наташа Северная: Падение звезды, или Немного об Орлеанской деве

Чужая душа потемки.

Свинцовое небо, сильный ветер раскачивает верхушки деревьев, в небе стоят крики ужасов и отчаяния. Паника. Кровь. Мертвые тела.

В 1425 г. банда солдат-наемников во главе с дворянином Анри д’Орли разграбила Домреми. Были нападения и бургундцев, после которых, большую часть деревни восстанавливали заново.

Это обыкновенный день войны. Один из таких дней, возможно, неотвратимо и бесповоротно изменил ее судьбу.

Чувство патриотизма было свойственно Жаннете с самого детства. Нелегко видеть родной дом разграбленным, а еще труднее все начинать сначала. Желание отомстить, постоять за себя, когда тебя обижают, свойственно каждому ребенку. Наказать обидчиков, прекратить войну – самое нормальное желание уставшего от горя и потерь человека. Именно тогда и появляется легенда о Деве, о спасительнице Франции. Конечно же, ее знали и в Домреми. Конечно же, Жаннета, как и всякая другая девчонка на ее месте, примеряла эту легенду к себе. И втайне была убеждена, что это она. Неисповедимы пути Господни. Кто бы ей поверил? Еще бы сумасшедшей посчитали… Почему эта детская вера в высшее предназначение своей жизни не исчезла с годами, а только укрепилась? Только ли дело в Святом Михаиле? Жаннета знала всего лишь три молитвы (ни писать, ни читать она не умела до конца своих дней), из всех святых больше всех ее поразил Михаил и святые Екатерина и Маргарита. Тонко чувствующая, живущая на натянутых нервах – она убегала от реального мира в свои грезы, а святой Михаил заменил в ее жизни мужчину. А если ей мужчины были безразличны? А если она ничего не выдумывала и описывала мир и будущее, как могла видеть его только она, с детства подверженная видениям, причиной которых была война? Психологи выделяют даже такую категорию – дети войны. Беспокойные, неуравновешенные, с больной психикой. Это живет в каждом из нас, только не каждый из нас был на войне.

Легенда дала ей форму, очертила рамки, в которые Жаннета вместила свою судьбу, предчувствие великого дела. Благодаря этой красивой сказке, Жаннета знала кто она – Спасительница. Позже она назовет себя Посланницей. Согласитесь, это уже немного другая роль. Наступает поворотный момент в жизни – часовой механизм бомбы заводится. Жаннета ставит перед собой цель – попасть к дофину. Ведь она уже знает будущее. Она читает его по губам святого Михаила. Только ли храбростью можно объяснить ее удивительное бесстрашие при осаде Орлеана? Ей хватает здравого ума помалкивать о своих удивительных способностях и видениях, то бишь снах, ибо только во сне она могла видеть будущее.

Почему отец и мать приложили столько усилий, чтобы выдать ее замуж? Быть может их пугало странное поведение дочери, ее вечные обещания, что она скоро уйдет, и было видно, что она чего – то ждет, как будто некоего знака. Но знали ли они сами до конца свою дочь? Есть девушки, о которых сразу можно сказать – они не созданы для семьи. Они и сами это чувствуют, делают все, чтобы избежать семейных уз, ведь для них брак действительно становится узами.

Жаннета сопротивляется замужеству с такой силой, будто ее тащат под венец к чудовищу. Она знает, что замужество ставит точку на ее предназначении. Она показывает характер. Характер страшного человека, который для достижения своей цели пойдет на все. Мы бы сейчас сказали, она подала в суд на своих родителей. Ничего не страшась, она одна идет пешком в Туле, на судебное слушание, выступает там, то есть выступает защитником самой себя, и чего уж тут удивляться, выигрывает дело (ей было 16 лет)! Уж какие доводы и аргументы она приводила, неизвестно. Суд принял сторону, молодой и здоровой девушки, отказывающейся выйти замуж за молодого и здорового парня.

Замужество она воспринимает, как испытание святого Михаила – насколько она верна идее спасти Францию. А ведь на самом деле, ей представилась возможность переиграть судьбу, изменить ход своей жизни. Нам легко сейчас, спустя пять столетий, увидеть и другой смысл этих событий. Быть может, Жаннета тоже пришла бы к тому же выводу, проживи она дольше. Втайне называя себя спасительницей Франции, она свой путь видела, как освободительный, но не как жертвенный. Предчувствовала ли она свою гибель, знала ли о том ужасе, что ждет ее? На тот момент нет. Она способна была видеть будущее на короткий временной отрезок. Предчувствие гибели охватит ее уже во время осады Парижа. Но к этому мы еще вернемся.