Сергей Алексеев - Возвращение Каина (Сердцевина)

— Не знаю, у него были какие-то важные дела, — сказала дочь. — Он спешил… Сказал, что ты прислал деньги на квартиру, и все. Еще сказал, чтобы его позвали на новоселье… Папа, он что-нибудь не так сделал?

— Не мне судить — так, не так, — отозвался Аристарх Павлович. — Где искать его? Где он остановился в Москве?

— Кажется, нигде. Он собирался куда-то ехать…

— Куда ехать, если отдал деньги? С чем ехать?

— Не сердись, папа, я ничего не знаю, — Наташа уже чуть не плакала. — Алеша очень хороший человек, и я рада, что у меня теперь есть старший брат. Мы с Ирой не дадим его в обиду.

— Никто его обижать не собирается! — Аристарх Павлович вдруг разозлился. — Для вас он добренький! А на меня все хозяйство свалил, а сам неизвестно чем занимается! Все разлетелись, у каждого свои дела… Без оборудования погноим чужое добро — в трубу вылетим! Да еще народ голодным оставим…

— Папочка, а мы с Ирой тоже хотим открыть ателье мод, — призналась дочь. — У Иры же есть квартира, так что мы двадцать миллионов сэкономили. Половину положили в банк на депозит, — а на вторую половину купили швейные машины и ткани. Сами будем моделировать одежды для богатых людей. Ты телевизор смотришь? Там сейчас фильм идет, «Просто Мария». Вот посмотришь, через три года мы с Ирой будем как Мария. Ведь у нас все так похоже… Для богатых шить очень выгодно! Это будут такие экстравагантные платья! Такие потрясающие наряды! И только в одном экземпляре! Московские модницы готовы платить любые деньги! А знаешь, как мы назвали фирму? Просто «Мария»! Тебе нравится?

— Нравится, — безразлично ответил Аристарх Павлович.

— Мы помещение арендовали! — с восторгом продолжала Наташа. — Знаешь, пап, так повезло, почти бесплатно. В проезде Серова есть небольшой особнячок, там музей-квартира, какая-то знаменитость жила. А денег на ремонт у музея нет. Так мы сами отремонтируем все здание, а за это займем половину первого этажа, почти сто метров полезной площади, в центре города!

В это время пришла Валентина Ильинишна, тихо сняла плащ и ушла на кухню, чтобы не мешать. Аристарх Павлович, давно мечтавший сделать дочерям сюрприз — неожиданно представить молодую жену, сейчас понял, что ничем Наташу не удивить, да и удивлять не хотелось: в ее глазах он видел иное любопытство, иной интерес, никак не связанный с его жизнью. Она была еще родная, каждый ее пальчик был дорог и обласкан, каждая кудряшка на лбу обцелована; еще щемило душу от ее голоса, от смеха, но уже одновременно во всем этом чувствовалось незримое отчуждение. Они были еще рядом, но разговаривали словно через вагонное стекло, и нельзя было прикоснуться к тем пальчикам, кудряшкам, и минута расставания была отмерена отправлением поезда…

— Теперь все спрашивают: как это вам удалось найти такое помещение? За символическую плату? — продолжала она с восхищением — В Москве цены ужасные!.. А дело в том, что коренные москвичи совершенно непредприимчивые люди и к тому же ленивые. Вот они все время нас презирали — лимита! Лимита! Мы вроде негров были, второй сорт. Теперь посмотри, кто из нас лучше живет? Кто тянет на себе весь бизнес? А они, вместо того чтобы работать, на демонстрации ходят да орут, все им плохо, всем они недовольны. Вырожденцы какие-то, мало их милиция лупит… Нет, правда, они привыкли жить за счет лимиты. Мы им строили, мы их кормили, а они — по театрам, по выставкам.

— Кто — они? — переспросил Аристарх Павлович, теряя нить ее размышлений.

— Коренные москвичи!.. Ты почему меня не слушаешь?

— Я слушаю…

— Музей этот довели до такого состояния — не высказать, — вновь вдохновилась она. — В конюшне лучше. И они еще хвастаются своей культурностью!.. Мы с Ирой за месяц отштукатурим, покрасим и откроемся. Особняк старинный, поэтому и обставить его нужно стариной, чтобы выдержать стиль. Это же будет не просто ателье, а салон. Там другие требования… Папа, ты нам отдай старую мебель и посуду. У вас тут она все равно без толку стоит. Кто ее видит? А мы перетяжку сделаем и обставим ею салон, чтоб фирма была, без подделки. Павловской мебели и посуды уж точно нет ни в одном салоне в Москве!

— Отдать? — Аристарх Павлович соображал трудно. — Да ведь мебель не наша и посуда… Все же досталось вместе с домом.

— У тебя, папочка, все не наше! — заметила дочь. — Что ты все время скупишься? Алеша вот пришел и принес деньги… Не чужим отдаешь, своим дочерям.

— Не знаю… Посоветоваться надо с Алешей.

— Он отдаст! Я уверена! Ну, пап… У вас же много еще. Вся мебель бабушки Полины вам досталась, — Наташа готова была расплакаться. — Тебе жалко, да?