Алексей Соловьев - Обет мести. Ратник Михаила Святого

— Пустите, братцы! Подумают, что упираюсь я… Не хочу того, пусть видят, что сам иду. Правое ведь мое дело, братцы!!

— Замолчь! — властно шикнул один, но все же ослабил пальцы. Иван гордо выпрямился и ускорил шаг.

Князь вершил суд на широком дворе. Под навесом располагались десятка три русичей, по всей видимости, приближенные Михаила. Отдельно сидели татары. Ивана поставили в центр на утоптанную и чисто подметенную землю.

Он повел глазами вправо-влево. Все славянские лица были как одно: сочувствующие и немного жалеющие. Лишь один в алом плаще округленно-испуганно таращил глаза, словно увидел пред собой идолище заморское.

Начался допрос. Иван назвал себя, откуда родом, вид промысла. Наконец дошли до главного.

— Как посмел ты, сын пахаря, поднять руку на слуг великого хана Тохты? Ты понимаешь ли, что вчера сотворил? На что надеялся, убивая ни в чем не виновных гостей наших?

Михаила можно было понять: его неискренний пафос во многом был связан с тем, что рядом сидел Менгу-хан, равнодушно взирая на происходящее. Не будь этого татарина, возможно, звучали б несколько иные слова. Иван побледнел, но не опустил головы. С уст слетело то, что было задумано еще ночью.

— Прежде чем я отвечу, попроси ханского посла, чтобы он поставил рядом со мной его слуг Амылея, Тудана и Камиля, трех братьев, чья вина в произошедшем более моей.

Менгу-хан встрепенулся. Веки медленно поползли вверх, открывая полусонные зрачки. Глянул на возмущенно залопотавших татар, наклонился к Михаилу:

— Когда все закончится, отдашь его мне. Я посмотрю, будет ли он столь же дерзок, когда к нему в юрту войдет мой любимый барс.

— Хорошо. А что сделаешь ты, уважаемый Менгу, если вдруг выяснится, что твои гости нарушили слова великого хана о мире между всеми его подданными? Если они вдруг действительно пролили кровь первыми?

В голосе князя прозвучало нечто такое, что заставило Менгу настороженно прищуриться. Он успел достаточно хорошо изучить характер первого русича.

— Ты что-то знаешь?

— Нет. Но надеюсь, что сейчас узнаем вместе. И пусть твой барс наложит лапу на истинно виновного!

Посол ничего не ответил. Потом вдруг резко повернулся и грозно глянул на стоявшего с обнаженной саблей Камиля, которого удерживали за плечи нукеры Менгу. Грозный гортанный оклик, и самый младший из братьев-татар вздрогнул, словно огретый плеткой пес, хищно растянул губы, но вложил булат в ножны.

— В чем ты их обвиняешь, смерд? — переводя вопрос хана, выкрикнул толмач.

— В убийстве моего брата Андрея!

Новый взрыв негодования. Но опять все быстро стихло, когда Михаил поднял руку:

— Расскажи, как это случилось? И почему ты называешь именно эти имена?

Десятиминутное повествование подсудимого выслушали в полной тишине. Голос Ивана чередовался с голосом толмача. Услышав про стрелу с алым оперением, Амылей вскочил на ноги, бешено глянул в сторону Михаила и его окружения и перебил Ивана:

— Это все бредни лесного дикаря! Если даже у него дома действительно лежат обломки стрелы, моей или кого-то из моих братьев, это ни о чем не говорит! Мы живем здесь уже два месяца, охотимся часто, не все стрелы подбираем. Ею мог завладеть любой русич и свести свои счеты, прикрывшись нашими именами. Видит Аллах, это грязная ложь!

— Верно! — неожиданно поддержал татарина сокольничий князя Романец. — Эти речи на руку врагам Руси, врагам того мира, который царит между Ордою и великим князем!! Он сам убил невинных и поэтому заслуживает лишь смерти! Казни его, князь!

Иван вперил жаркий взор в старшего из братьев, словно желая навеки отложить его образ в своей памяти. Затем столь же пристально посмотрел на второго, на третьего…

Михаил Тверской искоса глянул на своего приближенного, потом вновь обратился к смерду:

— Это твой единственный довод против наших гостей? Иных свидетелей смерти брата не было?

— Есть! — словно меч резануло слух всех присутствующих.

Иван пал на колени и протянул руки к Михаилу и Менгу:

— О, великий посол, о, великий князь! Прикажите тотчас же послать верных вам людей, чтобы они проверили весь полон этих троих, не давая им возможности никуда отлучиться и ни с кем не перебаять. Убив брата, они украли его жену Любаню. Мне ведомо, что она жива и в неволе. Отец Любани Протасий пытался найти и освободить дочь, но был смертельно ранен и скончался на руках твоего дружинника, княже! И он успел поведать, что женщина до сих пор жива. А это значит, что она либо наложница одного из троих, либо раба. Прикажите, и вы получите живого свидетеля того, что случилось позавчера вечером. И пусть меня тотчас коснется меч палача, если я солгал, княже!! Решайте же!!