Ариадна Васильева - Возвращение в эмиграцию. Книга первая

— Ты скверно выглядишь, дочура. Ты здорова?

Я заверила, что у меня все в полном порядке.

Я обзвонила всех девочек, и они тоже взялись искать для меня работу. Обзванивали, расспрашивали своих знакомых.

Работу нашла Маша. Через приемных родителей, а те еще через кого-то узнали, что мадам виконтессе дю Плесси, живущей в районе Микельанж Отей, срочно требуется приходящая femme de menage [18] Домработница. (франц.). .

Странная виконтесса. — Учусь шить шляпы. — Салон Татьяны Яковлевой

Вспоминая сварливых клиенток и опыт прислуживания великосветским дамам в лице незабвенной Нонны Аркадьевны, ехала я в район Микельанж Отей не без трепета.

Квартира оказалась на первом этаже, консьержка — тигр. Значит, жди горничную в белой наколке. Я позвонила.

Никаких горничных. Виконтесса собственноручно открыла дверь. Я сочла это за доброе предзнаменование. Меня провели в гостиную, где царил совершеннейший беспорядок. Окинула взглядом обстановку. Узкая длинная комната, без роскоши, без излишеств. Обыкновенный дом средней руки. Виконтесса предложила сесть, мы стали договариваться.

В этой высокой светловолосой тридцатилетней женщине поразило с первого взгляда не властное с правильными чертами лицо, поразили руки. Такой красоты я никогда не видела, разве что у мраморных античных богинь.

Мы вели обычный между нанимателем и работницей разговор, но меня все время отвлекали эти руки. Не аристократические, нет. Совершенные. Не вялые, не расслабленные, не жеманные, а сильные, энергичные и прекрасные.

Вдруг по квартире распространился запах убежавшего молока. Виконтесса встрепенулась, досадливо сморщилась, и на чистейшем русском языке крикнула в глубину комнат:

— Няня Стефа, что мне, тыщу раз повторять? Опять у тебя молоко убежало!

— Ой! — пискнула я и прижала ладони к груди.

— Вы — русская? — удивленно уставилась на меня виконтесса.

Так мадам дю Плесси обернулась Татьяной Алексеевной Яковлевой. [19] Т. А. Яковлева (1906–1980) — к ней обращено известное стихотворение В. Маяковского «Письмо к Татьяне Яковлевой». Она была женой настоящего французского виконта, симпатичнейшего человека, без великосветской дури и чванства.

Я совершенно успокоилась, расслабилась, а Татьяна Алексеевна спросила напрямик:

— Скажите правду, Наташа, что заставляет вас идти в прислуги. На профессиональную femme de menage вы совершенно не похожи.

Я не стала вдаваться в подробности. Сказала, что нет ремесла, что ничего не умею делать, а деньги на жизнь позарез нужны.

— Добро, — не сводила она с меня внимательного взгляда, — будете стараться, будет и постоянная работа.

Вот что я от нее узнала.

Татьяна Алексеевна открыла на дому небольшую шляпную мастерскую. Взяла помощницу. Но та или заболела, или собиралась отказаться от места, словом, держала хозяйку в неведении. Нянька Татьяниной трехлетней дочери не поспевала за всем. Тогда, замотавшись между мастерской, маленьким ребенком и домом, Татьяна решила нанять femme de menage, и мне выпала эта счастливая карта.

Татьяна принесла из кухни по чашке горячего чаю, мы разговорились.

— Мне эти шляпы, если хорошенько вникнуть, не нужны. Муж зарабатывает прилично, на жизнь хватает, особой роскоши нам не нужно. Но, видите ли, Наташа, в чем дело. Я по природе очень независимая женщина. Я за полное равноправие в семье, хоть муж мой и лучший из мужчин, улавливаете эту мысль?

Я энергично закивала. Еще бы! Почему-то бурное мое согласие вызвало у нее мимолетную улыбку. Она продолжала:

— Французы слишком благоразумные люди. Все размерено, все учтено. Я — не благоразумная. Да и скука смертная — контролировать каждый сантим, отчитываться. Это вообще не в моем характере.

Она гордо прищурила на меня светло-карие глаза. Потом я узнала, что она близорука, но очки не носит, чтобы не портить внешность. Забота о внешности занимала в ее жизни довольно много места.

— Вот так, — рассказывала она мне, как хорошей знакомой, — и родилась идея устроить мастерскую. Как на грех помощница моя захандрила, няня Стефа не справляется, девку свою я совсем забросила, в квартире сплошной бедлам. Сами видите. А если совсем уж откровенно, не люблю я эти уборки, тряпки. Не люблю и не умею, — она с любопытством и недоверием глянула на меня, — а вы умеете?

Я предложила незамедлительно провести эксперимент.

Видно, результат бурной деятельности новоявленной femme de menage произвел благоприятное впечатление, и мы расстались с Татьяной до завтра, вполне довольные друг другом.