Эдвард Радзинский: Железная Маска и граф Сен-Жермен

Но подраставший юный король увидел страшный конец сгнившего заживо несчастного рыцаря Любви. И преисполнился ужаса. Но, как только закрылись глаза безумца-регента, добрый народ Франции потребовал любовных подвигов от нового правителя — юного короля. Граф Сен-Жермен справедливо отмечал, что любовные подвиги королей возрождали во французском народе древнее чувство безопасности. Ибо еще в глубокой древности считалось: чем любвеобильнее вождь племени, тем плодоноснее становилась земля, богаче урожаи и тем счастливее был народ. Граф Сен-Жермен утверждает в «Записках», что впоследствии, когда на престол взошел Людовик XVI, первый король, верный своей жене, в стране тотчас возникла революционная ситуация! Однако вернемся, мой друг, к молодому Людовику XV, который этой ошибки не сделал. Он был совсем юн, когда во дворце появилась его первая любовница, незнакомка под густой вуалью. Придворные недолго сгорали от любопытства. Подкупленный слуга короля, будто бы от неловкости, сорвал вуаль дамы. Каково же было разочарование двора! Под вуалью скрывалась фрейлина Луиза де Мальи, урожденная де Нейль, известная дурнушка. Вуаль Луиза носила отнюдь не из скромности. Она справедливо боялась, что, увидев ее лицо, в поход на постель короля немедленно бросятся знаменитые придворные красавицы. Действительно, все дамы, прославившиеся любовными приключениями, как, например, несравненная «Мадам Версаль» (так прозвали фрейлину, переспавшую со всеми обитателями дворца), тотчас попытались соблазнить молодого короля. Но тщетно; юный король остался глух к их атакам. Однако, как только из монастырского пансиона была выпущена некрасивая девственница — родная сестра Луизы, Людовик тотчас соблазнил невинную дурнушку. Затем пришла очередь и третьей уродливой сестры де Нейль — Дианы… Спать с сестрами — весьма сексуально. Граф Сен-Жермен в «Записках» вспоминает вашего великого донжуана, князя Потемкина, который умудрился переспать с четырьмя своими племянницами, по мере того как они подрастали. Но племянницы вашего Потемкина были несравненные красавицы, а дамы из рода Нейль — отменно нехороши. Так что придворные красавицы терялись в догадках о странных вкусах короля. Рождались самые невероятные версии об особом зрении молодого Людовика XV… Граф Сен-Жермен, услышавший всю эту странную историю от французского посла в Вене, не размышлял над тайной. Он ее тотчас понял: напуганный судьбой дяди, Герцога Любви, бедный король Людовик попросту боялся повторить его судьбу. И оттого выбирает отменных дурнушек, у которых, как он наивно, по молодости, считает, не может быть любовников и, следовательно, дурных болезней. Именно тогда граф написал длинное письмо Его Величеству, предложив свои знания. Будучи сам великолепным врачом, граф Сен-Жермен отправил королю с нарочным древнюю индийскую настойку махараджей. Созданная в Индии — стране изысканных наслаждений Камасутры, она беспощадно убивала любовную инфекцию. Так что Диана из семьи де Нейль стала последней уродиной в постели Людовика XV. И вовремя! Ибо возмущение придворных красавиц короля стало всеобщим. Буквально все придворные дамы приготовились принять участие в массовом штурме королевской постели. Именно тогда, к восторгу двора, защищенный графом король смог впервые выбрать достойнейшую. Восхитительная маркиза де Ла Турнель стала первой красавицей в королевской постели. Как это ни смешно, она была из той же семейки де Нейль! Но в ее лице род де Нейль полностью себя реабилитировал. Ее божественные формы — пышные бедра, высокую грудь, стрелявшую без промаха из игривого корсажа, — обессмертили тогдашние скульпторы. Это она глядит на нас с крутобедрых статуй античных богинь, с фронтонов дворцов, построенных при Людовике XV… Но и мадам де Турнель придется вскоре покинуть первую постель Франции. Ибо, получив свободу желаний, король все чаще радовал свой добрый народ новыми красавицами. Пока все они не уступили место достойнейшей. Загорелось сияние, осветившее весь Галантный век!.. Ее звали Жанна-Антуанетта д'Этиоль.

Жанна д'Этиоль с юности готовилась завоевать Францию, как та бессмертная Жанна! Но если Жанна д'Арк завоевала славу доблестным мечом, маркиза добыла ее прекраснейшим телом. Она вошла в историю под именем маркизы де Помпадур.

Именно в это время по приглашению благодарного короля граф Сен-Жермен появляется в Париже.

Его приезд стал сенсацией. Граф был сказочно богат, а французы, как известно, обожают и уважают богатство. Никто не знал и до сих пор не знает источников несметного состояния графа. Известно лишь, что он буквально потряс парижское общество огромными тратами и знаменитой коллекцией драгоценных камней. Жемчуг, сапфиры и, конечно, знаменитые бриллианты редких размеров и красоты описаны множеством очевидцев. И если познания графа в деле государственной безопасности, то есть безопасности королевского члена, стали началом его дружбы с Людовиком, то другой талант графа сделал эту дружбу весьма тесной. Это были знаменитые опыты с драгоценными камнями, весь Париж стекался посмотреть их. Хотя куда чаще они происходили в присутствии одного короля. Именно во время такого опыта граф устранил дефект в любимом бриллианте Людовика. Король пришел в восторг. Мадам де Оссе, придворная дама и очередная любовница графа, в своих мемуарах рассказывает: «Его Величество с изумлением и наслаждением разглядывал камень, вылеченный графом. После чего буквально засыпал графа вопросами: как он это делает? Сен-Жермен со своей вечной доброжелательной улыбкой объяснил Его Величеству, что сие неведомо ему самому. Просто, увидев несовершенство камня, он уже в следующий миг видит его совершенным! Будто камень лечат его глаза. И тогда же он сообщил Его Величеству, что умеет увеличивать драгоценные камни и придавать им по своему желанию нужный блеск . После чего в присутствии короля взял пригоршню мелких бриллиантов приблизительно в 28 каратов. Уложил их на особый тигель. И, накаливая, сотворил великолепный бриллиант, который после огранки превратился в чистейшей воды камень в 14 каратов стоимостью 30 000 ливров. Все преображенные бриллианты и новорожденный камень Его Величество оставил у себя».