Александр Антонов - Княгиня Ольга

Лишь только солнце поднялось над степью, за рекой показался небольшой отряд конных печенегов. И до русичей донесся зычный русский голос. В утренней тишине он разнесся далеко и достиг Претича.

— Эй, кто вы такие, что нас прогнали? С вами ли князь Святослав? Князь Куря его видеть хочет!

Претич потребовал коня. Велел сесть на коней Посвисту и тысяцким. Как отряд был готов, сказал:

— Вперед, за речку! Мечей из ножен не доставать! — И поскакал.

Родня тут коням по брюхо. Одолели водную гладь, вознеслись на берег, возникли пред печенегами, воевода Претич ГрОМКО крикнул:

— Мы рать Святослава! Сам великий князь матушку в Киеве обнимает. Потому говорю князю Куре, чтобы уходил из пределов Руси! Да будет тогда с ним мир!

— А если не уйдет? — спросил сам князь Куря.

— Будет ему худо! Сей же час погоним до Русского моря! — ответил воевода Претич.

— Хорошо, я подумаю. И хочу видеть тебя рядом. Подъедешь, будет вам мир. Нет — не уйду с твоей земли, биться буду!

Воевода Претич понял, что сомнения и страх будут непростительны ему. Он посмотрел на своих спутников и сказал:

— Я иду! — И поскакал к князю Куре.

Князь Куря проявил уважение и тронул коня навстречу воеводе. Сошлись. Князь протянул руку воеводе, пожал протянутую Претичем.

— Я не хочу с вами воевать. Мне обещали над Киевом легкую победу, но за три месяца я потерял не одну тысячу воинов. Мои люди и кони отощали. Город защищают дьяволы, они повергли моих воинов в ужас. Я сказал правду, почему не хочу воевать. Вы же бойтесь варяга Стемида и угорской княгини Ильдеко.

— Спасибо, князь. Ты храбрый и честный воин. Так я и передам князю Святославу.

— За то, что и ты сказал мне правду, я дарю тебе коня и саблю. — И князь спрыгнул с коня, отстегнул ножны с пояса и подал поводья и саблю Претичу. Тот же снял с пояса меч, спрыгнул с коня и вложил в руки князя меч и поводья.

— Мир печенегам и русичам на многие лета, — сказал Претич.

— Мир русичам и печенегам на многие лета, — повторил князь Куря.

Воины еще раз пожали друг другу руки и расстались, уходя лицом к лицу и махая руками. Претич так и не поднялся на скакуна князя Кури и перешел речку по пояс в воде. И князь Куря не сел на ордынского коня, ушел к своим воинам пешком.

В той малой речке много воды утекло с того солнечного утра, когда так просто и скоро был заключен мир русичей с печенегами. И не нарушался этот мирный договор больше трех лет, пока новое коварство их общих соседей не нарушило мирной жизни двух народов.

Теперь, когда смертельная опасность отхлынула от стен Киева и город не был сожжен, когда был утолен голод и преданы земле убитые воины и горожане, киевляне сбросили с себя печаль и уныние. Да было отчего. Ведь каждый от малого до старого знал, какую они страсть одолели, какой доли избежали. Если бы печенеги их одолели, всем бы старым грозила смерть, всем молодым — рабство. Так повсюду поступали печенеги, когда нападали на селения русичей.

Но все позади, и можно свободно вздохнуть, выйти в степь, спуститься к Днепру, окунуться в его чистые воды. Можно ехать — шагать в другие города Руси, дабы купить там на торжищах хлеба, мяса, меду, сыру, другое брашно, благо великая княгиня Ольга от щедрот своих выдала всем воинам, всем горожанам, защищавшим крепость от врага, деньги, и немалые. Она же отдала горожанам и воинам все, что было брошено печенегами на становище во время ночного бегства. А там оказалась немалая добыча. Только одних коней тысячные табуны да сотни кибиток со скарбом, множество шатров и шкур зверей и животных — все это стало достоянием киевлян и воинов Претича. Им‑то в первую очередь. Конечно, и княжеский двор, и бояре взяли свое. Да и отрок Влас получил в награду двух коней и кибитку с добром.

И наступило время воздать честь и хвалу героям. Осмотревшись, киевляне поняли, что все они в равной степени свершили ратный подвиг. Однако же рассудили, что не могут быть равными все, даже среди тех, кто долгие три месяца простоял на стене, кто бился с врагом лицом к лицу не за страх, а за совесть.

В эти мирные дни, наступившие после тяжких испытаний, княгиня Ольга повелела воеводе Посвисту назвать имена всех, кто особо отличился во время защиты города, кто проявил доблесть, мужество и храбрость. Воевода Посвист славился справедливостью и назвал всех по очереди в меру их заслуг, но себя забыл. И великой княгине не польстил. Отца Григория и вовсе обошел честью. Когда же огласил имена героев пред лицом старейшин, все согласились с ним. Однако старый боярин Малк, дядя богатыря Добрыни, сам не раз постоявший с мечом на стене, справедливо отметил: