Александр Дюма - Жизнь Людовика XIV

Первое лицо, которое Анна Австрийская встретила при входе в Рейнарский сад, была г-жа Монбазон, великолепно разодетая и собиравшаяся хозяйничать за ужином, тогда принцесса попросила королеву позволить ей удалиться без шума, но королева не согласилась, говоря, что, поскольку она приехала по ее приглашению, то королева берет на себя труд все уладить. В самом деле, Анна Австрийская полагала, что лучше всего будет предложить г-же Монбазон Удалиться под предлогом внезапного недомогания, но Монбазон отказалась повиноваться воле королевы. Тогда принцесса снова просила королеву позволить ей удалиться, но королева, оскорбленная ослушанием, не захотела, чтобы принцесса уехала одна и, отказавшись от ужина, возвратилась с ней в Лувр. На другой день г-жа Монбазон получила приказ оставить службу при дворе и удалиться на житье в один из своих загородных домов. На этот раз она уже не осмелилась ослушаться приказания Анны Австрийской.

Герцог де Бофор, ее приверженец, был весьма огорчен этим изгнанием. Зная, что причиной удаления г-жи Монбазон были не столько происки фамилии Конде, сколько старания Мазарини, он решился вместе со своими сторонниками отомстить кардиналу. Но будучи откровенен до грубости, он не способен был играть роль заговорщика, даже сердился на королеву, не отвечал на ее вопросы, а если и отвечал, то неохотно, и своей невежливостью подавлял в ней то чувство дружбы, которое она старалась еще сохранить к нему.

Между тем, заговор оформился, был уже назначен день для его исполнения. Мазарини, приглашенный на обед в Мезон, должен был выехать из Дувра в сопровождении небольшой свиты, и приготовлены были солдаты, чтобы схватить его. Все было готово, говорит г-жа Моттвиль, но одно непредвиденное обстоятельство помешало делу. Герцог Орлеанский приехал в Аувр в то самое время, когда кардинал садился в карету, и Мазарини пригласил его ехать вместе на обед. Герцог принял приглашение, сел в карету кардинала и оба отправились в Мезон. Присутствие герцога Орлеанского помешало исполнению преступного замысла.

Через несколько дней заговорщики как будто бы условились застрелить его из окна, мимо которого он должен был пройти, отправляясь к королеве. Но уже накануне кардинал был предупрежден об этом, так что заговорщики и на этот раз не удалось достичь своей цели.

На другой день все в Лувре говорили об этом действительном или предполагаемом дерзком предприятии. Королева, весьма боявшаяся за кардинала, подошла к г-же Моттвиль с пылающими от гнева глазами и сказала ей:

— Вы увидите, Моттвиль, что не пройдет и двое суток, как я отомщу за шутки, которые позволяют себе со мной эти злые люди!

На другой день, вечером, после того как хотели убить Мазарини, герцог де Бофор, вернувшись с охоты, отправился в Лувр. На дворцовой лестнице он встретил герцогиню де Гиз, мать молодого герцога Лотарингского и герцогиню Вандом, свою мать. Они провели почти весь день у королевы и были свидетельницами всеобщего смятения, произведенного известием о неудавшемся намерении заговорщиков убить кардинала. Заметив, какое участие принимала в этом королева, и, быть может, услышав сказанное ею г-же Моттвиль, они советовали де Бофору воротиться, говоря, что в продолжение всего дня в Лувре шел разговор именно о нем и что королева открыто перед всеми называла его руководителем заговора, так что ему следует удалиться на несколько дней в Анэ. Но герцог де Бофор не слушал советов своей матери и герцогини де Гиз, и так как они настаивали, чтобы он не шел далее, поскольку рискует жизнью, то он с гордостью сказал:

— Они не посмеют!

— Увы, мой милый сын! — отвечала мать. — Подобный ответ и при подобных обстоятельствах дал герцог де Гиз, и в тот же вечер был убит.

Но герцог де Бофор только смеялся над их опасениями и пошел вверх по лестнице. За три дня перед тем королева прогуливалась в Венсеннском лесу, где де Шавиньи давал ей великолепный ужин. Герцог де Бофор приехал также и нашел королеву очень веселой и весьма ласковой. И накануне еще он разговаривал с ней и ничто не обнаруживало перемены в ее расположении к нему. Поэтому он смело вошел к королеве и нашел ее в большом кабинете, где она с самой очаровательной улыбкой приняла его и приветливо задала несколько вопросов насчет его охоты, показавших, что она ничего не имеет против него. В это время вошел Мазарини. Королева встретила его также с улыбкой и протянула руку, потом, как бы вспомнив, что ей нужно сообщить ему что-то важное, сказала: