Аркадий Савеличев - Столыпин

Ан нет! Они чувствовали свое положение: царь-батюшка на них полагается. В кои-то веки пригласил даже в Зимний дворец. Более того, самолично перед ними, сермяжными, речь говорил:

– Я буду неуклонно покровительствовать учреждениям, которые я даровал, будучи заранее уверенным в том, что вы приложите все силы, чтобы служить родине, удовлетворять нужды столь близких моему сердцу крестьян…

А к депутатам-крестьянам примыкали конституционные демократы, в просторечии кадеты, и разные другие левые партии, вплоть до большевиков. Да и возглавлял Думу кадет Муромцев, который тоже играл с мужиками в кошки-мышки. А мужики-думцы, уже побывавшие в Зимнем дворце, пред очами самого царя-батюшки, теперь ждали только одного: нового земельного закона. Но его-то как раз и не было. Да никто особо и не стремился к этому. Даже кадеты, кричавшие «об отчуждении помещичьих земель». А большевики знали, что «отчуждение» без революций невозможно. Так что царь был сам по себе, правительство само по себе, а Дума?..

Оппозиция в Думе, хоть и имевшая полное большинство, занималась черт знает чем! Власти ломали головы, чем занять строптивых депутатов, и, вместо того чтобы обсуждать земельный закон… подсовывали вопрос: «О постройке прачечной и оранжереи в Юрьевском университете».

Дума взъярилась, Дума пошла в штыки. Тем более после слов, высказанных в Таврическом дворце самим Горемыкиным:

– Аграрная реформа, основанная на принудительном отчуждении частновладельческих земель, является безусловно недопустимой.

Вот так – ясно и понятно!

За мирный разговор с думцами были только два человека – Столыпин и министр иностранных дел Извольский. Остальные подхихикивали Горе-Мыкину.

Столыпин попытался вернуть проект «Об общинном землевладении», еще ранее составленный «государством Витте» – и отвергнутый Государственным советом. Он был умереннее и умнее кадетского, но председатель не пропустил и этот в общем-то лояльный закон. Столыпин промолчал…

Он понимал, что его время еще не пришло.

А что Горемыкин?

Да ничего. Все так же старческое горе мыкал. Его, видите ли, никто не понимает…

Мудрено было понять шепелявые, невразумительные слова. Тем более старчески-ребяческие деяния; он публично изволил заявить:

– Ни ногой!

Да, он больше ни ногой не ступит в бунтарскую Думу. Но ее же всенародно избирали? По избирательному закону, который хоть и в революционном страхе, но был подписан царем. Да, «царь испугался, издал Манифест!..»

В испуге цари, императоры, короли и всякие другие калифы могут многое наговорить, но слово ведь не воробей: раз вылетело, так вылетело. Не в Люксембурге каком-нибудь – по 150-миллионной России разлетелось. Как было не острить штыки крестьянским депутатам?! Не добившись толку от правительства, – не оранжереями же Юрьевского университета заниматься – они стали сами сочинять и обсуждать законы…

…«О принудительной экспроприации земель у крупных собственников»…

…«О национализации всех земель государства»…

…«Об уничтожении всякой частной собственности на землю, чтоб объявить ее общественным достоянием».

Мужички лет на тридцать вперед заглядывали…

Царь выходил из дворца разве что на прогулку, по парковым аллеям, где за каждым кустом сидела охрана. Председатель Совета Министров, забыв про Думу, на домашних диванах тешил старческие геморрои. А министр внутренних дел?..

Не мог же он забыть грозы еще не утихавшей революции.

1 мая 1906 года убит начальник петербургского порта вице-адмирал Кузьмич…

Затем покушение на коменданта Севастопольской крепости генерала Неплюева. Боевики Бориса Савинкова, в святой ярости многое перепутав в намечавшихся планах, и самого «генерала террора» привели было уже на виселицу – только «безумство храбрых», как провозглашал российский Буревестник, вырвало Савинкова накануне исполнения приговора из крепостной одиночной камеры…

…восстание в Кронштадте…

…боевики Пилсудского убили в Польше 33 солдат и полицейских…

…в той же Варшаве убит генерал-губернатор Вонлярский…

…неизвестно уж кому подчинявшиеся московские боевики купили автомобиль «Форд» и стали разъезжать по Москве, расстреливая стоявших на постах городовых…

Самое время министру внутренних дел ходить по гостям! Но он именно это и делал. Когда-нибудь да кончатся патроны. Он тоже человек. Не привык он в одиночку горе мыкать.

Из Франции приехал оставшийся без дела бывший директор департамента сыскной полиции Алешка Лопухин, брат Александр тоже оказался дома. Почему бы, бросив на служебный стол доносы и кровавые депеши, не посидеть за приятельским столом?