Ярослав Голованов - Правда о программе Apollo

Медицинский контроль в Хьюстоне зафиксировал пульс Нейла: 156 ударов в минуту вместо 77 по норме и 150 — у База. Там понимали, что напряжение достигло предела. Доклады Армстронга были очень отрывисты и коротки, не было времени на рассказы обо всех этих ямах и валунах. Нейл видел, что они летят уже буквально в нескольких метрах от Луны, как струя двигателя поднимает под ними пыль. И пыль тоже была неземной. Она не поднималась клубами, а разлеталась радиально, плоским полупрозрачным конусом у самой поверхности. Сквозь пыльную пелену Нейл различал валуны и ямки, вот наконец под подходящая площадка, ровненькая, пустая... Щуп ткнулся в грунт, мгновенно отдавая команду на выключение двигателей. Четыре ноги лунной кабины бесшумно встали: на Луне, лишенной атмосферы, все происходит бесшумно. Они слушали эту тишину, замерев, и даже не было сил доложить Хьюстону, успокоить Майкла, друзей, родных, планету Земля.

Люди прилетели на Луну. Сбылась мечта очень дерзкая и очень древняя.

Греческий софист и сатирик Лукиан Самосатский в 160 году нашей эры написал книгу «Истинные истории». Он начал так: «Я пишу о том, чего я никогда не видел, не испытал, не узнал от другого, о том, чего нет и не было на свете, и потому мои читатели ни в коем случае не должны верить мне». Он, как говорится, честно признался, но зов его мечты был слишком силен, чтобы он мог не написать своих «Историй». Лукиан отправил на Луну своего героя Икаромениппа, немец Иоганн Кеплер в своем «Сне» описывал лунные горы, француз Сирано де Бержерак сочинил повесть «Полеты на Луну». Много веков ученые мечтали, как поэты, а поэты, как ученые, изыскивали способы достичь Луны.

«Одни горы и горы, страшные, высокие горы, вершины которых, однако, не блестят от снега. Нигде ни одной снежинки! Вон долины, равнины, плоскогорья... Сколько там навалено камней... Черные и белые, большие и малые, но все острые, блестящие, не загругленные, не смягченные волной, которой никогда здесь не было, которая не играла ими с веселым шумом, не трудилась над ними!» Это Циолковский — наверное, самый удивительный сплав ученого и поэта. Повесть «На Луне» он издал в 1893 году. В Житомире еще не родился мальчик — Сережка Королев, которому суждено было нарушить миллиардолетний покой этих гор и равнин.

Да, в 1959 году, когда «Луна-2» принесла к подножтю кратеров Арестилл, Архимед и Автолик пятиугольники наших вымпелов, бледный диск еще продолжал вдохновлять поэтов, но люди уже знали, что Луна достижима, что для них преодолима гигантская космическая дорога.

В XIX веке в Англии жил великий астроном Джон Гершель. Когда он умирал и священник спросил его, что было бы для него самым большим утешением и каково его последнее желание, старик горько улыбнулся и сказал очень серьезно:

— Самым большим удовольствием для меня было бы увидеть обратную сторону Луны...

Вы представляете, как же ему, отдавшему небу всю жизнь, хотелось ее увидеть!

Мы увидели ее в 1959 году, когда «Луна-3» сфотографировала лунный затылок, и, воскресив право предков-первопроходцев, мы окрестили вновь открытые моря и горы именами замечательных сыновей Земли: русского — Ломоносов, француза — Жолио-Кюри, китайца — Ван Гу, американца — Вуд, венгра — Больяй, чеха — Мендель, югослава — Мохоровичич, шведа — Нобель, англичанина — Рамзай, голландца — Спиноза. К их памятникам на Земле прибавились новые — лунные памятники.

— Полеты к Луне стали возможными в результате общих усилий всего человечества, — сказал после прилунения «Аполлона-11» Фрэнк Борман. — Большую роль сыграли результаты, достигнутые русскими. Я имею в виду труды Циолковского и других советских ученых, запуск первого советского спутника Земли, первый полет в космос Гагарина, первый выход советского космонавта Леонова в открытый космос и другие свершения.

Общие усилия — это американские «Лунар-Орбитеры» и советские «Зонды», трудяга «Сервейер-5» со своим механическим ковшиком и ясноглазая «Луна-9», показавшая людям нашей планеты первую панораму Луны. Помню, справа лежал камень, эдакий большой булыжник, совсем рядом — протяни только руку, и не верилось тогда, что это лунный камень. А лунные спутники наматывали невидимый клубок траекторий, и садились автоматы — пробовали, щупали, осматривали, прикидывали, и недоверчивый доктор Бэрри отбирал крепких парней в экипажи «Аполлонов», и парни эти не знали еще, кому же из них придется поставить ногу на лунный булыжник, который был так близко — руку протяни — и так невероятно далеко.