Франсин Риверс - Вирсавия. Неподсудная

Зависть Саула к своему воображаемому сопернику усиливалась и стала причиной того, что в народе произошел раскол. Но Давид оставался верным и покорным царской власти. Он не хотел силой лишать Саула царского венца и в смирении ждал, когда Бог вступится за него.

Между тем число сторонников Давида росло: от двухсот воинов до четырехсот, а потом и до шестисот. Среди них было тридцать доблестных мужей, это были лучшие из воинов, доказавшие свою храбрость и преданность. Давид сплотил их, и они держались вместе, как одна семья, полные решимости защитить ото всех врагов то, что им принадлежало. И неважно, кто был этим врагом: царь Израиля, отступивший от Бога, или войско язычников, окружавших их.

Эти храбрые мужи пришли к Давиду не одни. Они привели с собой своих жен, сыновей и дочерей.

Среди людей, следовавших за Давидом, была маленькая девочка по имени Вирсавия…

Устроившись на коленях у дедушки, Вирсавия отламывала кусочки хлеба и кормила его. Ахитофел, смеясь, ел из рук внучки.

— Она с каждым днем становится все больше и больше похожа на свою мать, Елиам.

Отец Вирсавии, слегка нахмурившись, наблюдал за ними.

— Трудно поверить, что она так быстро растет. Ей уже восемь лет. Скоро мне надо будет искать для нее мужа.

— Сильного мужа, чтобы он мог защитить молодую красивую жену.

Девочка посмотрела на мужчину, сидевшего по другую сторону костра, который, казалось ей, был подобен ангелу. Она дернула дедушку за тунику и шепотом поведала ему свое сердечное желание:

— Я хочу выйти замуж за Давида.

Ахитофел громко рассмеялся и взглянул на красивого молодого человека, о котором говорила Вирсавия.

— Давид, вот еще одна девица, чье сердце ты покорил.

Вирсавия вспыхнула, когда мужчина, которого она боготворила, удивленно посмотрел на ее дедушку, не понимая, о чем идет речь. Дедушка поцеловал ее в щеку.

— Забудь Давида, Вирсавия. У него уже три жены, дорогая.

Когда Ахитофел заглянул ей в глаза, улыбка исчезла с его лица. Ее сменило выражение спокойной задумчивости.

— Лучше быть единственной женой бедняка, чем одной из многих в царском гареме, — поучающе произнес он.

— Вирсавия, иди в шатер! — позвала ее мать.

Отец снял девочку с колен деда, поставил ее на землю и, шутливо шлепнув, направил к матери. Когда Вирсавия остановилась, чтобы оглянуться на Давида, мать схватила ее за руку и втолкнула в шатер, опуская за дочкой полог.

— Пора спать.

Она прошла за Вирсавией, и когда та легла в постель, укрыла ее шерстяным одеялом. Опустившись на колени, мать наклонилась и поцеловала девочку. Встревоженная, она убрала со лба дочери пряди черных волос.

— Некоторые мечты могут только разбить сердце, Вирсавия.

— Но я…

Мать прикрыла ее рот ладонью.

— Все, хватит, дочка, — она грациозно поднялась с колен. — Спи.

Вирсавия лежала без сна, прислушиваясь к низким голосам мужчин, тихо разговаривающих снаружи. К сидящим у костра присоединились другие воины. Она узнала голоса Иоава и его брата Авессы. Оба они были военачальниками в армии Давида и часто приходили посоветоваться с ее дедушкой, умным и проницательным стратегом. Его советы ценил даже Давид. Ахитофел хорошо изучил филистимлян и аммонитян, их методы ведения боя. А ханаанскую землю он знал, как свои пять пальцев.

— Давид, сегодня Саул был в наших руках, — сказал Иоав. — Тебе следовало убить его, коли уж подвернулся такой удобный случай.

Авесса тут же поддержал брата:

— Да, тебе надо было убить Саула! Сегодня Сам Бог предал его в наши руки, когда он вошел в пещеру, где мы отдыхали. Я перерезал бы ему глотку ради тебя.

— Я уже говорил, почему не хочу убивать его, — отозвался Давид. — Саул — человек, которого Господь Бог помазал на царство.

— Но Саул будет преследовать тебя, — возразил Иоав, — до тех пор, пока один из вас не умрет.

— Для народа было бы лучше, если бы ты сегодня забрал у Саула царский венец, — заявил другой воин.

Вирсавия услышала одобрительные возгласы мужчин, сидевших около отцовского костра.

— Порази пастыря, и овцы рассеются, — гнул свою линию Иоав.

— Что мне с вами делать, сыны Саруины? — сурово произнес Давид. Вирсавия знала, что он был раздражен поведением Иоава и Авессы. — Сколько раз я должен повторять вам, что не подниму руки на помазанника Божьего!

Вирсавия услышала звук удаляющихся шагов.

— Я не понимаю его, — в замешательстве произнес Иоав. — Вразуми его, Ахитофел!