Франсин Риверс - Мария. Неусомнившаяся

— Мужчины, которых Он называет Своими учениками, отказались сказать нам, Его братьям, куда Он пошел. Они действуют так, будто они Его телохранители! — жаловались Иаков и Иосиф.

Мария надеялась, что ее сыновья и дочери увидят истинную сущность Иисуса, когда послушают Его проповедь. Однако они еще больше запутались, услышав Его притчи о пшенице и плевелах, о жемчужине и горчичном зерне. Они обиделись на то, что Иисус не выделял их из этой разношерстной толпы, которая день и ночь крутилась возле Него, и уделял им внимания не больше, чем каким-то незнакомцам. У Него не нашлось времени побыть с ними наедине, потому что множество людей просили Его уделить им время. Кроме того, сыновья и дочери Марии были напуганы тем, как к Иисусу относились священники, и ужасались тому, что Он принимал всех. Он ел даже с блудницами и мытарями!

Дочери и зятья Марии ушли домой через два дня, забрав с собой Симона и Иуду. Иаков и Иосиф остались еще на день, а потом убедили Марию вернуться вместе с ними в Назарет.

— Мы не нужны Ему, матушка. С Ним двенадцать мужчин, которые повсюду следуют за Ним, как потерянные овцы.

Мария видела, что между Иисусом и Его братьями произошел разрыв, и в конце концов поддалась их уговорам.

Приближалась Пасха, и она должна была подготовиться к ежегодному посещению Иерусалима. Конечно, Иисус пойдет вместе с ними в город Давида.

Прежде чем выйти из Назарета, они узнали, что Иисус ушел без них.

— Твой Сын, Иисус, уже в городе, — сказал Авия Марии, когда она пришла в Иерусалим со своими детьми. — Он проповедует во дворах храма, — почтенный старец нахмурился.

— Все говорят о Нем, — добавила его жена Рахиль. — У Него, кажется, появились ученики.

Авия покачал головой.

— Фарисеям не нравится Его учение.

— Жителям Назарета тоже, — угрюмо произнес Иосиф.

— Я слышал, что Его ученики не соблюдают традиции.

— Как? — спросила Мария.

— Они не совершают ритуального омовения рук перед едой. Фарисеи задали Иисусу вопрос по этому поводу, и Он назвал их лицемерами.

У Марии волосы зашевелились на голове.

— Лицемерами? — тихо переспросила она, не в состоянии представить себе, что Иисус мог потерять самообладание.

— Мой друг слышал, как Он говорил им прямо в лицо, что они чтут Бога устами, но сердце их далеко отстоит от Него. Твой Сын сказал, что они тщетно поклоняются Богу, потому что учат людей учениям и заповедям человеческим, — по мере того, как Авия говорил, лицо его краснело все больше и больше. — Конечно, черни, которая следует за Ним, все это нравится, — он уставился на Марию. — Где твой Сын нахватался таких идей? Ты должна поговорить с Ним и напомнить Ему об уважении к людям, которые приносят жертвы нашему Богу!

Твой Сын… Твой Сын… В голосе родственника Мария слышала обвинение. Ее бросило в жар. Определенно, здесь была какая-то ошибка. Иисус никогда ни с кем не был непочтителен.

— Если Он и дальше будет так Себя вести, то вызовет раздражение Ирода и закончит Свои дни так же, как Иоанн Креститель.

— Авия, — одернула мужа Рахиль.

Мария похолодела.

— Что ты имеешь в виду, говоря «как Иоанн»? Что случилось? — она обвела взглядом своих детей и родственников. — Что вы скрываете от меня? Иаков, Иосиф?

У Иакова на скулах задвигались желваки.

— Иоанн обезглавлен.

Мария схватилась за горло.

— Обезглавлен?

По ее щекам полились слезы. Иоанн, чудесное дитя Захарии и Елисаветы, мертв? Иоанн, который еще во чреве матери узнал Иисуса, мертв?

— Это был всего лишь вопрос времени, — сказал Авия. — Он оскорбил Ирода и Иродиаду. Нельзя кричать о том, что царь и его жена виновны в прелюбодеянии, и не ожидать никаких последствий. Он говорил, что Ирод совершил преступление, взяв Иродиаду себе в жены, потому что ее муж — брат Ирода — еще жив.

Мария уставилась на Авию:

— Но это правда. Все знают, что это правда.

Авия побагровел.

— Конечно, правда, однако глупо заявлять об этом во всеуслышание. Царь Ирод арестовал Иоанна. Я думаю, он просто хотел некоторое время подержать его подальше от народа, но тут Иродиада устроила праздник в честь дня рождения царя. Ирод был пьян, когда дочь Иродиады, Саломея, танцевала для него, и он пообещал Саломее исполнить любое ее желание, даже если она попросит половину царства. Ты можешь догадаться, что было дальше. Иродиада захлопнула ловушку, велев своей дочери попросить у царя голову Иоанна на серебряном подносе.

Мария медленно качала головой: