Валентин Пикуль - Крейсера

— Не желаете ли посмотреть у нас кое‑что новенькое? Вот Скрябина прислали из Москвы, вот и Рахманинов… Все самое последнее. Отличные издания — фирмы Юргенсонов.

Панафидин небрежно перелистал ноты:

— Спасибо. Но я осиротел… увы, это так.

Стало еще гаже. Подумалось — не лечь ли в госпиталь да от чего‑нибудь полечиться? Медицина штука такая: ляжешь на больничную койку, и болезни сразу найдутся. Погруженный в такие невеселые мысли, Панафидин вышел на звуки воинственного марша, доносившегося из зелени Адмиральского сада. В кафе он уселся под зонтиком. Как и в прошлый раз, заказал для себя кофе глясе. Было ему неуютно, неприкаянно, одиноко. Рассеянно обозревая публику, мичман вдруг вскочил, едва не обрушив коленями хилый столик…

Да! Как и в прошлый раз, она была здесь.

Женщина ослепительной красоты в одиночестве пила лимонад.

Но теперь‑то он знал ее имя. Наконец он имел на нее мужские права… Панафидин решительно подошел к ней:

— Дженни! Какое счастье, что я снова вас встретил. Нет слов, чтобы выразить все те сложные чувства, которые вы сумели внушить» мне…

Красавица, не дослушав, стала громко кричать:

— Миша… Миша! Скорее сюда… ну где же ты?

К ним уже подходил солидный кавторанг в белом мундире и белых брюках, в штиблетах из белой кожи.

— В чем дело, моя прелесть? — спросил он, картавя.

— Стоило тебе отойти, и вот этот мичман… вдруг делает мне какие‑то странные намеки. Будто я… о ужас!

Кавторанг пощипывал бородку стиля «де‑катр».

— Объяснитесь. Или вы знакомы с Зинаидой Ивановной?

Панафидин и сам не знал, что тут можно объяснить:

— Видите ли, я недавно из Осаки плыл в Шанхай… конечно, без билета. Но в первом классе французского парохода «Прованс». Вряд ли ошибаюсь! Возможно ли такое совпадение?

— Какой Шанхай? — возмутился кавторанг. — Какое совпадение? Золотко мое, когда ты успела побывать в Шанхае?

Красавица даже обиделась:

— Да что я… сумасшедшая? Никогда не была в Шанхае и никогда не буду. Что мне там делать?

Панафидин в полном изумлении поклонился ей:

— Простите, тогда я ничего не понимаю.

— Я тоже, — сказал кавторанг, — отказываюсь понимать, на каком основании вы кидаетесь к даме с неприличными намеками. В конце‑то концов, мне лучше знать, где бывает моя жена…

Панафидин то бледнел, то краснел от стыда:

— Я приношу вам, господин капитан второго ранга, самые глубочайшие извинения. Но ваша супруга до умопомрачения схожа с той дамой, которую я сопровождал до Шанхая…

— До Шанхая из Осаки? — спросил кавторанг.

— Так точно!

— А как вы туда попали?..

Панафидин кратко изложил одиссею своих злоключений, и кавторанг, явно заинтересованный, протянул мичману руку:

— Беклемишев Михаил Николаевич, честь имею… во Владивостоке командую подводными лодками, которые я сам и доставил из Петербурга на железнодорожных платформах. Бог с ним, с этим Шанхаем… Садитесь, мичман. Побеседуем…

Беседовать с Беклемишевым было одно удовольствие. Он оказался человеком высокой культуры, технически грамотным, на уровне последних достижений науки. Михаил Николаевич был фанатиком подводного плавания, считавшим, что будущее морских войн — удар из‑под воды! Панафидин поговорил с кавторангом минут двадцать и сам загорелся желанием нырнуть в неизведанные гибельные бездны.

В ответ на его невеселый рассказ о мытарствах с крейсерами Беклемишев посочувствовал:

— Да, это тяжко, тяжко… согласен. Давайте сделаем так. — Он потянул из кармана золотые часы, щелкнул крышкой. — Зиночка, ты хотела совершить вояж по магазинам, это очень мило с твоей стороны. А мы с Сергеем Николаевичем, пока ты занята дамскими делами, совершим увлекательную прогулку…

Прогулка закончилась на транспорте «Шилка», вокруг которого покачивались 13 подлодок: «Скат», «Форель», «Налим», «Сом», «Палтус» и прочие, сверху чем‑то похожие на большие галоши. Беспокойно было всюду видеть бидоны с бензином, украшенные зловещими надписями:

«Одна папироса — твоя смерть!»

— Не буду скрывать от вас, — сообщил Беклемишев, — что офицерскую публику воротит от моих подлодок, как от хорошей касторки. Все согласны плавать хоть на землечерпалках, только бы не видеть этих железных гробов, которые частенько тонут, горят и взрываются… Зато у нас полно вакансий!

— Я согласен. Тонуть. Гореть. Взрываться.

— Вот и отлично. Не пройдет и полугода, как я вам обещаю чин лейтенанта. Договоримся так. Сегодня у нас… что?