Михаил Задорнов - Рюрик. Полёт сокола

— А что, тайная стража верит всем доносам подряд? — возмутилась жена градоначальника.

— Верят? Да они набрасываются на такие доносы, как собаки на кости, чтобы показать своё радение о безопасности хана и государства. — Градоначальник задумчиво прищурил очи, глядя куда-то перед собой. — Представляю, как этот урус раскидывал стражников, я бы многое дал за то, чтобы увидеть эту схватку! Но что поделаешь…

— Господин! — возник на пороге слуга. — Там посыльный от начальника городской стражи.

— Что случилось? — вышел к нему градоначальник.

— Господин, — доложил посыльный, — всё сделано, раскопали тринадцать тел и… одного живого.

— Кто?

— Да тот самый Урус-батыр, помяло его, но живой, настоящий батыр, господин.

— Тело купца Аурайя нашли?

— Сказать трудно, у многих изуродованы лица, но, по-моему, купца среди них нет.

— Впрочем, это уже не наше дело, пусть этим занимается тайная стража. Они забрали батыра?

— Нет, господин, они говорят, что преступника нужно пока отвезти в нашу тюрьму.

— Он в сознании?

— Нет, господин.

— Хорошо, везите в тюрьму, и всё равно свяжите самыми крепкими верёвками, на всякий случай, — велел градоначальник. — Да ухаживайте за ним хорошо, я пришлю лекаря. Раз он преступник, значит, быть ему рабом, а такой раб, как Урусбатыр, очень дорого стоит! Слышала, Лайпи, — повернулся он к затаившей дыхание жене, — хорошая новость, урусский батыр жив! Я велел послать к нему лучшего лекаря.

— Это действительно великий батыр, — тихо молвила жена и, прильнув к мужу, зажурчала томным просительным голосом: — Помнишь его рассказ, что необычайную силу ему дала земля, видимо, это так и есть. Она ему дала силу, она же его сохранила! А можно на него взглянуть?

— Не стоит, Лайпи, пусть утихнет весь этот шум, да и не по чину тебе посещать тюрьму ради преступника.

— Хорошо, можно тогда я пошлю свою служанку с фруктами и мясом, батыру нужно хорошо питаться. Теперь он невольник, и его можно будет купить, ты выкупишь его, Аслан? — глядя на мужа сияющими очами, ластилась, как кошка, жена.

— Посмотрим, — обронил муж, — его ещё нужно привести в чувство, допросить и определить меру наказания. Не хотелось бы отдавать его тайной страже. Не будем спешить, на всё воля Аллаха! А насчёт твоей служанки я распоряжусь, пусть помогает ухаживать за больным, в наших интересах поскорее поставить его на ноги.

Сила то проваливался в беспамятство, то снова возвращался в сознание. Когда его очи в очередной раз открылись, то он вначале подумал, что снова грезит. Пред ним совсем близко лучистые очи светились любовью и жалостью. А он глядел на милый лик и очень боялся, что тот вдруг исчезнет. Забота именитого в Булгаре лекаря, крепкое тело богатыря, а может, более всего любовь, что невидимой мощной силой полыхала меж ним и служанкой жены градоначальника, творили чудеса, и Сила быстро креп. К нему часто наведывался сотник из тайной стражи. Всякий раз он собирался подробно выспросить о купце, у которого Сила работал помощником, но уходил ни с чем. Так было и сегодня.

— Понимаешь, сотник, после того, как человек был заживо погребён, он как бы умер. Тело его ожило, но разум, а с ним и возможность говорить, пока к нему не вернулись, — пояснял лекарь. — Скорее всего, он ничего не помнит и не понимает.

— А когда он сможет говорить? — спросил изведыватель.

— Может быть, и никогда, — ответил, пожав плечами, лекарь, — этого никто не знает, кроме самих богов… — тут лекарь слегка поперхнулся. — Я хотел сказать, никто кроме самого Аллаха, да, именно это я и хотел сказать.

Сотник задумался: с одной стороны, урус жив, но с другой — никаких сведений от него получить нельзя.

— А может, он притворяется? — предположил досужий изведыватель.

— Понимаешь, уважаемый сотник благословенной тайной стражи, к нему не вернулось даже чувство боли, вот, посмотри сам. — Лекарь взял одну из тонких игл, что применялись им в лечении больных путём укалывания в определённые точки, и медленно погрузил её в руку богатыря, но тот даже не вздрогнул. — Вот видишь, почтенный, он ничего не чувствует.

— Постой, давай я сам попробую, — проговорил сотник, но не стал брать у лекаря иглу, а, протянув руку к небольшой масляной лампе на столе, поднёс её к руке лежащего батыра чуть ниже локтя. Затрещали волосы, скручиваясь от огня, запахло палёной плотью. Снова ничего не отразилось на лике уруса, зато послышался стон, а потом шум упавшего тела. Доктор и сотник оглянулись и увидели, что служанка, помогавшая лекарю, лежит на каменном полу без чувств.