Клара Моисеева - Караван идет в Пальмиру

Но дни шли, а желтизна не проходила. То жар, то озноб изводили Сфрагис. Клеон отчаялся. Он сказал Каллисфении, что девочка слаба и, возможно, не доедет до Каписы. Тогда Каллисфения обратилась к начальнику рабов и сказала, что рабыня погибает, но в караване могут быть люди, которые везут с собой целебные травы.

— Ничего не стоит добыть целебного зелья, — стоит лишь спросить у незнакомых людей, — сказала Каллисфения.

Начальник рабов побоялся гнева Хайрана и сообщил ему о беде. На привале купец обошел людей, примкнувших к каравану в пути, и столкнулся с человеком очень приятной внешности, на вид добрым и приветливым, но очень молчаливым. Этот человек ни с кем не знакомился, отдыхал в стороне от всех других, пользуясь услугами своих людей, на вид похожих на нубийцев. Одежда этого человека была простой, но удобной для дороги, и трудно было сказать, паломник он, ученый или поэт. И откуда он. Чем-то он напоминал египтянина, но хорошо говорил на греческом и тотчас ответил, когда Хайран попросил у него помощи.

— Пусть лекарь из греков подойдет ко мне, — ответил неизвестный. — Впрочем, пусть приведет рабыню.

Клеон привел Сфрагис, и этот человек, видимо лекарь, очень внимательно ее осмотрел, послушал сердце, спросил, давно ли она заболела и на что жалуется. Он сказал Клеону, что девочка больна лихорадкой, измучена невзгодами, истощена голодом. Он дал несколько настоек и велел пить их три раза в день, а в конце пути сообщить ему, помогли ли эти лекарства. Клеон усердно выполнял указания незнакомца, понимая, что перед ним лекарь, который превосходит его в знаниях болезней. Ведь он, Клеон, не разгадал лихорадки.

Настойки, предложенные Сфрагис незнакомцем, помогли ей.

Когда слуга Байт потребовал для госпожи невольницу Сфрагис, начальник рабов забеспокоился. Он решил предложить другую девушку, здоровую и крепкую. Однако слуга вернулся с требованием доставить именно Сфрагис. Пришлось выполнить приказание.

Посылая слугу, Байт предупредила, что во время остановки надо дать Сфрагис вдоволь воды помыться, а потом передать ей одно из платьев Байт, чтобы рабыня предстала перед госпожой в опрятном виде.

Все было сделано, как велела Байт. Хайран, встревоженный обидой дочери, приказал выполнить все ее распоряжения. Когда охранник велел Сфрагис оставить корзину и пойти со слугой, девушка в первый момент подумала, что ее хотят бросить на дороге из-за ее болезни. Ей было страшно. Она едва держалась на ногах и боялась, что, если ее оставят, она погибнет здесь, на пыльной дороге.

«Какая я несчастливая! — думала Сфрагис. — Впервые я встретила участие за десять лет рабства, а теперь всему конец».

— Добрый человек, не бросай меня на дороге я хочу жить! Я больше не буду болеть, Клеон вылечит меня. Пожалей несчастную…

Сфрагис бессвязно повторяла одни и те же слова, а слуга слушал ее и не понимал.

— Почему ты плачешь, когда тебя зовет к себе госпожа? Она велела дать тебе вдоволь воды помыться и приказала принести для тебя свое платье. Тебе привалило счастье, а ты плачешь, глупая девчонка!

— Ты правду мне сказал, добрый человек? Ты не бросишь меня на дороге за то, что я больна и слаба? Спасибо тебе, добрый человек!

Сфрагис неожиданно схватила обеими руками его большую руку и прижалась к ней лицом.

— Зачем же?.. — пробормотал смущенный слуга. — Я вижу, ты хлебнула горя из большой чаши.

— Ты прав, добрый человек. Я хлебнула яду. Несчастливая моя судьба!

Байт с нетерпением ждала девочку с таким странным именем. «Сфрагис… — повторяла она. — Какое необычное имя. Я попрошу ее вспомнить о том дне, когда на корабле появились пираты Я узнаю, как они вели себя и что делали с пленными. Это было давно, но пираты вряд ли изменились. Разбойники всегда одинаковы».

Когда привели Сфрагис, Байт усадила ее рядом на парчовых подушках, велела подать ей виноград, финики и разных сластей. А потом очень ласково спросила ее:

— Ты нездорова, девочка?

— Теперь все хорошо, — улыбнулась Сфрагис. — Лекарь из Александрии Клеон дал мне целебной настой. Потом меня лечил толстый добрый лекарь. Уже проходит желтизна. Я больше не страдаю от страшных болей, которые мучили меня все дни, пока мы не попали в этот буддийский монастырь. Спасибо добрым монахам. Они приняли нас как настоящих людей. Не как скот.

Байт пожала худенькую руку Сфрагис и молча кивнула. Рабыня увидела слезы на глазах госпожи.