Рангея Рагхав - Я жду тебя

В тревожном забытьи Пьяри я увидел новый, открывшийся мне мир чувств и страстей. Даже во сне она, как и наяву, протягивала ко мне руки, даже в объятиях бога она стремилась быть только моей.

Я не понимал, что происходило, но сердце мое пело: я люблю тебя самой беззаветной любовью. Ты — моя, а я принадлежу тебе…

Тут Сукхрам замолчал, а я задумался.

У Сукхрама не хватало слов, чтобы выразить чувства, но я понял, что он хотел сказать. Это был бы рассказ о пробуждении человечности, о волшебной силе настоящей любви, которая освещает новым светом нашу жизнь. До этого мгновения он стремился только наслаждаться прекрасной Пьяри, ее молодостью и красотой. А в ту ночь он сжимал Пьяри в своих объятиях, ощущал ее каждой клеточкой своего тела, но не испытывал прежней слепой страсти; ее место заняло новое, неизведанное чувство, оно было для Сукхрама совершенно неожиданным и незнакомым. Он понял только одно: что новое чувство вытеснило ту страсть, которую он прежде считал любовью. Он обнимал тело женщины, над которым надругалось немало мужчин. Племя натов не имело понятия о супружеской верности. Наты не видели ничего дурного в желании физической близости. А их женщины считали своим долгом унимать мужские страсти. И не испытывали при этом никакого стыда. Но Сукхрам считал себя тхакуром, мания величия отравила его душу. И только манящая красота Пьяри не позволила этому яду погубить его чувство, ядовитое семя не проросло, не пустило корни. Пьяри отдала Сукхраму свое тело, и он был вполне доволен и не нуждался в большем. Но в ту ночь в этом дикаре проснулось нечто новое. В ночной схватке с Пьяри он увидел гордое и свободное сердце женщины. Сколько было в нем радости и печали, любви и ненависти! Только эти чувства наполняют смыслом жизнь женщины, делают ее значимой и существенной, и только женщина способна сочетать в себе самые противоречивые, самые непримиримые понятия.

Пьяри затихла, прижавшись к Сукхраму. Ее глаза были закрыты, она спала, но губы ее шевелились, и по ним можно было прочитать всю боль и любовь ее сердца. Вглядываясь в лицо спящей жены, Сукхрам все больше и больше проникался ее мыслями, и, странное дело, чувственное желание отступило перед любовью. Это было воистину прекрасное мгновение. В тихом шелесте ночного ветра, в неясных очертаниях леса и в таинственном дыхании ночи — везде царило несравненное всепобеждающее очарование большой любви, звучавшей в каждой частичке необъятной вселенной. Сегодня победила подлинная красота женщины, и Сукхрам смог постигнуть ее величие. Сегодня родилась новая любовь, жизнь Сукхрама озарилась ее светом.

Сукхрам продолжал свой рассказ:

— Она вдруг закричала во сне, а ее тело покрылось испариной. Я вздрогнул. Мне показалось, что она близко, но ускользает от меня. Я испугался и громко позвал ее:

— Пьяри! Очнись! Что с тобой, Пьяри?

Пьяри подняла голову.

— Мне приснился страшный сон. Ох, какой страшный! — Она вся дрожала. Она обвила мою шею руками. — Я больше не буду спать, не давай мне уснуть!

— Почему?

— А вдруг сон вернется?

— Такого не бывает, глупая.

Она немного помолчала.

— Они хотели разлучить нас…

— Кто они?

— Не знаю. Кругом были только змеи.

— Змеи! — испуганно закричал я. — Я поставлю светильник Хануману, надену гирлянду из цветов на бога Шиву, зажгу свечу на могиле святого отшельника, поднесу сахар муравьям на Идгахе, а если пожелаешь, то совершу подношение брахману. О, святой боже! Но что тебе все-таки приснилось?

— Мне приснилось, будто я иду по лесу. Тебя со мной нет. И вдруг я вижу брильянт, который ярко сверкает во мраке ночи. Я нагибаюсь, поднимаю его, но неожиданно появляется огромная страшная змея и с громким шипением бросается на меня. Я бегу от нее, а со всех сторон на меня бросаются змеи и шипят: «Держи ее, держи ее! Не уйдешь!..» Я увидела тебя, ты стоишь далеко на горе и зовешь меня. Но ты очень высоко, я никак не могу до тебя добраться и зову тебя: «Сукхрам! О, Сукхрам!» Но у меня словно перехватывает горло, голоса моего не слышно. Темнота ночи постепенно рассеивается, и небо, похожее на каменный свод пещеры, все надвигается и надвигается на меня. Кругом все гудит, звенит и грохочет… Появляется много-много канджаров, все они поют. Передо мной вдруг появляется мой первый возлюбленный. Он хочет спасти меня и протягивает мне руки, но я говорю ему: «Найкас, уйди прочь! Ты заслонил моего Сукхрама. Уйди с дороги!» И начинаю драться с ним… А змеи подползают все ближе и ближе. И вот одна поднимается передо мной, раздувая капюшон, и бросается на меня, чтобы ужалить, но я проснулась…