Родители, Джон и Мэри, и без помощи фантазии романиста уже достаточно обросли плотью, о них можно говорить как о реальных людях. Мэри любит поговорить о своих знатных родственниках, но вот ее муж пошел ко дну, и теперь она ведет себя как истинная леди и не делает язвительных сравнений между заслуживающими уважения достижениями Арденов и Шекспиров. Она родила немало детей и видела смерть слишком многих из них. Жизнь приучила ее относиться ко всему философски и оставаться скромной хозяйкой дома, спокойной в горе, терпеливой в несчастьях; но она не научилась подавлять фамильную гордость.
Джон полон энтузиазма, но склонен к депрессии и впадает в мрачность. Он любит поговорить и, возможно, слегка хвастлив, а иногда блефует. Из такой комбинации, с добавлением литературного таланта, вполне мог получиться актер-драматург. Сомнительно, чтобы старшие члены семьи имели избыток времени для литературы, но не нужно настаивать, что Джон Шекспир был невеждой. Известно, что вместо подписи он ставил крест, но это не доказательство его необразованности: многим образованным елизаветинцам, кажется, время от времени надоедало подписываться (или, возможно, надоедало пытаться установить единообразное написание), и вместо этого они царапали крест. Даже в наши дни бизнесмены, чтобы показать, как они заняты, рисуют вместо подписи какие-то не поддающиеся расшифровке закорючки. Вполне вероятно, что Мэри ходила в школу, как это делали многие девочки в елизаветинскую эпоху. Возможно даже, что в доме на Хенли-стрит было несколько книг: Женевская Библия, молитвенник, справочник вроде «Краткого руководства по сохранению здоровья» Эндрю Бурда (в лучшем случае — бесполезный, в худшем — опасный для жизни). Но именно Уиллу предстояло создать подлинно литературные произведения.
У нас нет оснований сомневаться в том, что родители Шекспира были добры со своими детьми. Сэмюэль Батлер, автор классического труда о вражде между отцом и сыном «Процесс возмужания», указывает, что в пьесах Шекспира отец и сын всегда дружны. Грубый сын, ударом убивающий своего отца, по мнению Улисса в «Троиле и Крессиде», является одним из самых ужасных симптомов разрушения социального порядка. Положение елизаветинского отца в семье вообще было богоподобным. Но это был необременительный обычай, поскольку все обычаи не воспринимают всерьез. В викторианской Англии любящий отец семейства был поистине ужасным, непредсказуемым, мстительным Иеговой, созидающим сверхъестественные облака под своей дымящейся шапкой.
Не следует думать, что молодой Шекспир страдал от страшных фрейдистских комплексов, вытесненных в подсознание. Какие бы неприятности ни происходили в отцовском доме, несущественно. Его любовь к родителям, кажется, доказана впечатляющими дарами, сделанными в годы его зрелости, герб дворянства для его матери и для его отца — это то же самое пасторальное царство в «Как вам это понравится». Двое мужчин, сидя за кружкой эля, могли провозгласить тост за этот дар, улыбаясь друг другу и ощущая себя настоящими братьями, добившимися честолюбивых помыслов.
Шекспировские биографы романтического толка с готовностью рисуют нашего героя в виде жизнерадостного щенка. Ф.Дж. Фернивал, к примеру, пишет: «Итак, наш красивый розовощекий кареглазый мальчик с каштановыми волосами пошел в школу… Если помнить, что мальчику предстояло стать отцом, я вижу крепко скроенного, однако гибкого и энергичного подростка с румяными щеками, светло-карими глазами, высоким лбом, полного бьющей через край жизненной энергии, импульсивного, любознательного, симпатичного, готового к любым забавам и проделкам; всегда улыбающегося, несмотря на царапины…»
Кто-то прочитает это с недоумением, а потом подумает, не обращая внимание на тон, подходящий скорее для «Газеты для мальчиков»: что-то здесь не так. Мы обладаем парой портретов взрослого Шекспира; нам известен цвет его волос и овал лица. Высокий лоб появился, вероятно, в процессе облысения, и мы, если захотим, увидим мальчика с каштановыми локонами, нависшими над глазами. Кэролин Сперджин в книге «Образ Шекспира» уговаривает нас, на основе определенных наглядных изысканий в пьесах и стихах Шекспира, поверить в то, что Уилл легко краснел и бледнел и что он был прекрасно осведомлен о механизме реакции лица на эмоции. Возможно, он сумел что-то скрыть, а что-то не сумел и не смог избежать законного наказания. Мы с уверенностью можем сказать, что он был здоров. Он выжил, хоть и подвергся риску, родившись в апреле, да еще во время эпидемии чумы. У нас нет оснований сомневаться в его уме, быстроте реакции и эмоциональной неуравновешенности. Будучи сам близоруким, я подозреваю, что Шекспир был близорук. Он видит мельчайшие детали природного мира и оттенки мимики с чрезвычайной ясностью человека, который привык всматриваться. Он, несомненно, был читателем. Возможно, он читал, пока другие мальчики получали царапины.
Читать дальше