Проспер Мериме - Варфоломеевская ночь

— Прекрасно. Ты проведешь нас к ним. Никто не узнает, что ты указал нам дорогу. Если же ты вздумаешь бежать или поднимешь шум, то немедленно будешь убит, а если угодишь нам, получишь пару крон.

— Я готов исполнить ваши приказания, — сказал огородник, которому не оставалось никакого выбора. — Да мне не за что и любить этих господ, они очень немилостивы к нам.

Запасшись веревками у того же огородника, маленький отряд отправился к дому президента. Пьеру было поручено наблюдать с пистолетом в руке за огородником и покончить с ним, если он вздумает бежать.

— Когда мы будем входить в дом, — приказал Филипп другим воинам, — вы оставайтесь снаружи с Пьером и смотрите за первыми четырьмя пленниками, которых мы приведем. Наденьте на них петли и затяните их настолько, чтобы они чувствовали себя в вашей власти, а другие концы веревок прикрепите к седлам и предупредите, что в случае надобности вы пустите лошадей вскачь. Эта угроза заставит их быть спокойными.

Через четверть часа отряд подошел к воротам большой красивой виллы. Филипп приказал воинам смотреть за лошадьми. Двоих он поставил у бокового входа, двоих у главного, с приказанием не выпускать никого, потом открыл кинжалом ставень одного из окон и в сопровождении остальных шести солдат проник в дом. Спавшие в зале на полу слуги вскочили с криком при виде вооруженных людей.

— Молчать! — сурово приказал Филипп. — Рожер и Юлий, возьмите их за ворот. Вот так. Теперь приставьте пистолеты к их головам. Ну, молодцы, ведите нас в комнату вашего господина. Евстафий, зажги факел и посвети нам. Генрих, иди и ты с нами; а другие пусть стерегут остальных слуг. Заставьте их сесть. Если кто-нибудь из них тронется с места, пристрелите его.

В это время послышался сверху гневный повелительный голос.

— Что там за шум?.. Погодите, я разделаюсь с вами утром.

Филипп громко рассмеялся. Вслед за тем какой-то человек в широком халате быстро спустился в залу.

— Что это значит, негодяи? — крикнул он, но тотчас остановился в изумлении.

— Если вы сделаете еще шаг, — сказал ему Филипп, направляя на него пистолет, — то умрете.

— Вы с ума сошли — проговорил президент. — Знаете ли, с кем вы говорите?!

— Знаю, милостивый государь: вы президент парламента Тулузы, а я офицер-гугенот, и вы мой пленник. Я мог бы поджечь все ваши виллы и перерезать вас всех, но мы, гугеноты, не убиваем во имя Божие и такие дела предоставляем вам. Возьми этого человека, Евстафий, и стереги его. Если он окажет малейшее сопротивление, всади ему кинжал в грудь.

— Дайте мне хоть одеться, — попросил перепуганный хозяин дома.

— Ни одной минуты, — возразил Филипп. — Ночь теплая, вам и так будет хорошо. Вы же, — продолжал он, обращаясь к слугам, — можете остаться здесь до утра, но если кто-нибудь из вас посмеет выйти из дома, то будет без пощады убит. Уверьте вашу госпожу, что, по всей вероятности, супруг ее завтра раньше полудня вернется жив и здоров. Принесите плащ вашему господину, он, кажется, боится ночного воздуха.

К утру в руках Филиппа находилось уже десять пленников.

Отряд отъехал подальше от города и остановился под купой деревьев.

Пленников усадили на землю. Филипп заметил, что многие из них были уже пожилые люди, и приказал снять с них петли.

— Очень сожалею, господа, — сказал он им, — что принужден обращаться с вами так невежливо. Хорошо, однако, что вы хоть немного испытали обращение, которое сами применяете к гугенотам. Благодарите судьбу, что вы в руках человека, который не имеет друзей среди убитых вами в тюрьмах Тулузы, иначе вы были бы без пощады повешены. Вы взяты мною заложниками. Мои друзья вчера захвачены вами и отведены в Тулузу. Вы, милостивый государь, — продолжал он, обращаясь к одному из пленников, — по-видимому, старший из всех. С рассветом вас освободят, и вы передадите вашим товарищам в городе весть о том, что вот эти девять человек находятся в плену у меня. Вы объявите, что, если какой-либо отряд приблизится сюда с какой-либо стороны, эти девять человек будут тотчас повешены на этих сучьях. Скажите, что я держу их как заложников за тех четырех пленников, и что я требую, чтобы те четыре пленника были высланы сюда с их конями и оружием в сопровождении двух невооруженных людей. Вы все подпишете распоряжение об освобождении названных пленников и дадите письменно торжественное обещание, что господину де Мерувилю с супругой, если они вернутся в свой замок, не будет сделано никакого притеснения. Позволю себе прибавить, что если это обещание будет когда-либо нарушено, я сочту своей обязанностью вернуться сюда и повесить подписавших его на их собственных дверных косяках, а затем дотла выжгу их замки и виллы.