Вадим Полуян - Юрий Звенигородский

В сумрачных прохладных сенях встал со скамьи навстречу звенигородец Глеб. Оброс, — щек не видно. Очи, словно пиленые кругляки в буреломе. Взгляд их, против обыкновения, не нагл, а печален. Большие длинные руки висят безвольно. Князь поперхнулся словом, откашлялся и спросил:

— Откуда ты этакий, Глеб Семеныч?

— Тебе ведомо, господине, откуда, — отвечал посланный воевать Заволочье.

Навоевался! Не в сенях же расспрашивать. Пришлось уединиться с ним в деловом покое. Там Глеб поведал пережитые злоключения:

— Вышел я из Вятской земли с Рассохиным и Жадовским, с устюжанами и вятчанами. Напали без вести на Заволочье. Повоевали волости Борок, Емцу и ниже, пятьдесят верст по Двине, заняли град Холмогоры. Захватили двух бояр новгородских. Однако четверо других напали на нас, отбили всю свою братию с пленными и добычей.

Князь рассмеялся, глядя на незадачливого воеводу:

— Воители!

— Обманутые! — оправдался Глеб. — Новгородцы вкупе с заволочанами появились внезапно. Мы сумели уйти. Они гнали нас, как разбойников, до самого Устюга. И сей город, отчину великого князя, пограбили.

Юрий Дмитриевич решил освободиться от назойливого споспешника. Достал из поставца свинцовый ларец, извлек из поясного кармана ключ.

— Люди-то при тебе остались?

— Рассохин с Жадовским под Холмогорами пали костьми. Под Устюгом остатки силы рассеялись. Теперь со мной пятеро: некуда им податься.

— Подавайтесь-ка на Москву, а оттуда в Звенигород. Вот тебе калита, — протянул князь Юрий.

Глеб поклонился и исчез из его жизни навек. Много позже, уже в Москве, всеведущий Галицкий вызнал, что шестеро путников, по описанию — Глеб с товарищами, шедшие в лодье по реке Кобре, притоке Вятки, подверглись нападению племени князя Асыки. Пятеро тут же были убиты, судьба шестого неведома. Можно было для собственного утешения полагать, что им оказался непутевый Глеб. Слишком легко он брался за трудные предприятия. Провоевавшись на Двине, предпочел более безопасной дороге на юг грозный путь на Север. И вот канул, как камень в воду.

Еще неделя с невыносимой медленностью продлилась для князя Юрия. Хотя наполнял ее хлопотами: готовился выехать навстречу супруге. Тщетно отговаривал Макарьянич: ничего с женами не случится: охрана крепкая, отношения с тамошними племенами мирные. Если кто и разбойничает, то не здесь, а на двинских землях. Слышно, четверо новгородских вящих людей своей волей напали под Холмогорами на изменников, беглецов новгородских, Жадовского и Рассохина. Те пограбили заволоцкие волости и лучших людей пленили, опять-таки своей волей. Тут Макарьянич сузил глаза, хитро глянул на князя: «Разгромили разбойников! На сей раз победа за Господином Великим…» Князь, стараясь не покраснеть, кивнул. Все обошлось намеками. Одно пришлось признать мысленно: сведущ, ох, сведущ главный человек Хлынова! За день до намеченного отъезда на поиски Анастасии к Юрию Дмитричу опять явился Левонтий. Устало, грузно, опустился в мягкое кресло, вытянул ноги.

— Тяжело, трудник? — посочувствовал князь.

— Хочешь-таки встречать жену? — деловито огляделся посадник. И, не дожидаясь ответа, молвил: — Доберется сама. Хорошулям нашим осталось полдороги до Хлынова. Ввечеру будут здесь.

— Тем более надо ехать! радостно вскочил князь.

— Ехать тебе, конечно, надо, — согласился Макарьянич. — Да не туда, — показал на север, — а туда, — ткнул в южную сторону. — И княгиня то же самое скажет. Так что готовь большой поезд. Скоро расстанемся и не скоро свидимся.

— Левонтий! — остолбенел князь. — Ты уж не повелеваешь ли мной?

Макарьянич затрясся в беззвучном смехе:

— Предсказываю, хоть и не кудесничаю. Просто имею сведения. Внимай: нынешнего лета, от сотворения мира шесть тысяч девятьсот двадцать третьего, — возвестил он торжественно, — марта в десятый день родись великому князю Василию Дмитричу сын Василий!

Юрий Дмитрич застыл, осознавая услышанное.

— Начала мать его очень изнемогать, — продолжил Левонтий. — И впрямь, возраст Софьи Витовтовны позволял предвидеть, что будут трудные роды. — Великий князь был в великой скорби. Обратился к некоему старцу в монастыре Святого Ивана Предтечи, что под бором, за рекой Москвой. Знал о нем государь, попросил помолиться о великой княгине. Старец отвечал посланному: «Иди, скажи великому князю, пусть молится мученику Логину, понеже он от Бога всему его роду помощник. Княгиня будет здорова, даст сына нынешним вечером. Он будет государев наследник!» — Макарьянич поднялся. — Жди вскорости Анастасию свет Юрьевну. Я же пойду домой, встречать Акулину. Гонец принес весть: Никитична оздоровела полностью..