Тимур Лукьянов - Испанский поход

– Мы направляемся в Арагон на войну с маврами [20], – ответил Гуго де Пейн.

– Тогда вы едете весьма странной дорогой! – воскликнул капитан городской стражи.

– В Аквитании неспокойно, поэтому граф Шампанский послал нас этой дорогой, ибо герцог Бургундский добрый его сосед, – объяснил командир шампанцев.

– А что вам нужно в Шалоне? – спросил капитан.

– Я везу письмо от графа Шампанского монсеньору [21]де Бресси, кастеляну Шалона! – прокричал Гуго.

– Я могу передать де Бресси ваше письмо, – сказал с высоты башни Эдгар де Клерер.

– Нет. Я уполномочен передать послание кастеляну лично, – возразил Гуго.

– Хорошо. Мы откроем ворота, но только двое из вас смогут въехать в город, – наконец согласился капитан.

– Я сам въеду в город, – крикнул снизу де Пейн.

– Въезжайте, – согласился капитан, затем отдал команду своим людям, и через пару мгновений ворота начали открываться.

– Эй, так не пойдет! – подал голос Эндрю де Бов.

– Мы тоже должны въехать в город, чтобы похоронить двух своих товарищей по-христиански, – поддержали де Бова другие шампанские рыцари.

– Ждите здесь. Надеюсь, я обо всем договорюсь с кастеляном, – сказал Гуго де Пейн, обернувшись к своим рыцарям, и въехал в ворота барбакана, которые сразу же закрылись за ним.

Въехав за ограду, Гуго спешился. Вокруг него собралось несколько солдат с пиками и сержантов с алебардами. Лица их не были враждебными. Обычные лица обычных военных людей. Смотрели они на рыцаря из Шампани с любопытством, как бы сравнивая его со своими начальниками. Но солдаты быстро разошлись по своим местам, потому что капитан Эдгар де Клерер спустился с башни и, пожав руку де Пейну, повел его к кастеляну.

Они прошли по мосту через ров, через ворота в частоколе и оказались на улице, ведущей мимо скромных, преимущественно одноэтажных городских построек прямиком к замку, стоящему над речным берегом и отгороженному еще одним рвом от самого города, так, что получалось, будто замок стоит на островке.

Кастелян Шалона, отпрыск весьма знатного рода и дальний родственник шампанского графа по материнской линии, монсеньор Артур де Бресси не так давно был назначен герцогом Бургундским управлять замком Шалон до тех пор, пока не решится спор о наследстве покойного графа Шалона, умершего бездетным.

Одетый в коричневый бархат монсеньор де Бресси, невзрачный на вид пожилой человек с большими седыми усами и ничего не выражающими, выцветшими голубыми глазами, принял Гуго де Пейна в небольшом зале на втором этаже донжона. Он сказал Гуго, что легкие кавалерийские разъезды, патрулирующие округу, уже заранее докладывали ему о приближении к городу отряда шампанцев, но он понятия не имел ни о цели их появления, ни о трагическом происшествии на дороге с Амбруазом де Руже и его оруженосцем. На вопрос Гуго де Пейна, не проезжали ли недавно через Шалон семь подозрительных всадников, один из которых, возможно, был ранен, кастелян ответил отрицательно, но при этом опустил глаза, что показалось де Пейну подозрительным.

Прочитав письмо графа Шампанского, кастелян Шалона обещал помочь с продвижением шампанцев на юг, но выяснилось, что ни у одного местного купца нет ни достаточного количества провизии, ни лошадей. И с этим предстояло что-то решать. Времена отнюдь не благоприятствовали торговле.

Для начала де Пейн потребовал, чтобы его людей впустили в город хотя бы для похорон их товарищей. Кастелян дал согласие на въезд рыцарей и даже на размещение их в городе на постой, но все оруженосцы должны были остаться за городскими стенами, дабы не тревожить горожан. Гуго нехотя это условие принял.

Первым делом по прибытии в Шалон шампанские рыцари занялись похоронами де Руже и Бертольда. Жители маленького городка шарахались в стороны, едва завидев на улице угрюмых хорошо вооруженных незнакомых всадников, между связанными вместе лошадьми везущих два мертвых тела.

Амбруаза де Руже, завернутого в рыцарский плащ, и его оруженосца положили рядом в местной маленькой деревянной церкви. Эндрю де Бов взял свой шлем, перевернул его и поставил в головах у убитых. Каждый из рыцарей, отдавая последний долг погибшим, поочередно клал в шлем что-нибудь ценное. Кто-то золотую монету, кто-то серебряную, кто-то кусочек золотой цепи или кольцо. Таков был обычай в дружине графа Шампанского. Все собранное сразу же передали старому приору церкви, чтобы оплатить похороны, гробы и мессу за упокой души каждого убиенного.