Франтишек Кубка - Улыбка и слезы Палечка

На Монте Сан-Феличе Ян с Матеем переночевали у пастуха Антонио. Это был старик с длинной бородой и густыми белыми бровями. Глаза его, привыкшие к вихрям и морозам, глядели прямо и строго. Стадо, которое пас Антонио, принадлежало деревне Сан-Феличе. Антонио занимался пастьбой овец, коз и коров с семилетнего возраста. Он никогда не спускался в долину, никогда не видел епископского города Тренто, никогда не покидал своей грубо сколоченной хижины. В ней он провел детство и юность, сюда привел из деревни жену, бедную девушку, здесь она родила ему дочь Паолу. Крестным отцом ребенка был Беппо, батрак с мельницы. Здесь у Антонио умерла жена, здесь он состарился и стал мудрым возле своей красавицы дочери.

Деревня Сан-Феличе, некогда богатая сильными и храбрыми людьми, за последние годы пришла в упадок, оскудела. Кровная месть погубила всю ее молодежь.

За пятнадцать лет перед тем житель Сан-Феличе Бартоломео украл козла из стада мессера Бруно, кузнеца в соседней деревне Санта-Маргерита. На третью ночь молодые парни Санта-Маргериты напали на деревню Сан-Феличе, вошли в загон, где Бартоломео спрятал свою бородатую добычу, и забрали похищенное, а когда Бартоломео выбежал на козлиное верещанье, избили его так, что он через час истек кровью. Самый тяжелый удар, разорвавший низ живота, нанес ему кованым сапогом сын кузнеца Бруно — Лодовико.

Через неделю Лодовико был убит братом Бартоломео. Через две недели после этой кровавой мести кузнец Бруно уложил молотом Бартоломеева отца Бартоломео, которого подстерег на тропинке в скалах. Труп старика свалился в пропасть, а когда был найден, то оказалось, что лицо обглодали хищники. Тут приходский священник в Сан-Феличе и собрат его в Санта-Маргерите стали убедительно и настойчиво проповедовать отказ от кровавой мести.

— «Мне отмщение и аз воздам», — сказал господь, — говорил пастырь Сан-Феличе своим прихожанам, которые оставались глухи к его словам.

И на тот же самый текст произносил свои проповеди пастырь Санта-Маргериты, словно они оба сговорились. Но усердие их было подобно речному туману. Лишь на минуту задерживались их слова в головах верующих, а потом испарялись.

Правда, полгода на тропинках между Санта-Маргеритой и Сан-Феличе не попадалось мертвых тел. Но потом кузнец Бруно был убит племянником старого Бартоломео. Этот юноша любил молодого Бартоломео, из-за которого была пролита вся эта кровь, как родного брата. Похороны кузнеца Бруно на малом погосте среди скал, близ церкви святой Маргериты, дали повод к новому кровопролитию. Мужское население Санта-Маргериты, которое кузнецова вдова Биче угостила после похорон, набралось за ее печальным столом отваги и, направившись в Сан-Феличе, по дороге разогнало стадо старого Антонио. Кроме того, они в его присутствии изжарили на вертело барана, принадлежавшего сестре священника церкви святого Феликса. Потом, уже ночью, пошатываясь, двинулись к Сан-Феличе, вытащили из постелей Бартоломеева племянника и отца его Лоренцо и забили обоих насмерть попросту кулаками.

После этих похорон начал действовать сельский староста Санта-Маргериты, вызвав десять жителей деревни к себе на суд. Но судил он очень мягко, будучи убежден, что месть — право каждого. А ведь жители Сан-Феличе убили Бруно, самого сильного из жителей Санта-Маргериты. На пятерых виновных в убийстве старика Лоренцо и его сына он наложил штраф, который был тут же выплачен самым богатым из них — Франческо — сразу за всех. Остальные были оправданы. Со смехом и криками вернулись они в свои халупы, восторженно встреченные женщинами и девушками, чья любовь была в эту ночь горячей обычного.

Убийства в Сан-Феличе и Санта-Маргарите чередовались с правильностью времен года, и с каждым годом в той и другой деревне погибало от рук соседей все больше и больше мужчин и юношей, Целые пять лет мужчины враждующих селений выходили за околицу только вооруженными, так как за каждым углом любого из них ждала смерть. Несколько лет прошло спокойно. Но ни разу ни один мужчина из Санта-Маргериты, расположенной выше, не спускался в долину через деревню Сан-Феличе, а всегда делал крюк. И при этом не упускал случая погрозить кулаком в сторону крыш, жмущихся к церковке святого Феликса. Вражда между той и другой деревней дошла до того, что обе они окружились высокими каменными стенами, охватив ими большое пространство лугов. Пастух деревни Сан-Феличе Антонио тоже держал свое стадо за каменной оградой. Иначе оно стало бы добычей враждебного населения Санта-Маргериты. Взаимная ненависть между родом Бартоломео и родом Бруно распространилась на всех мужчин, женщин, стариков и детей обеих деревень. Даже священники дон Филиппо и дон Симоне не должны были обнаруживать братских чувств друг к другу, и беда, если бы с церковной кафедры святой Маргариты послышался призыв к примирению со святым Феликсом или наоборот. Священнослужители погибли бы от руки неизвестных мстителей. И поэтому молчали. Отпевая жертвы великой вражды, они не решались даже произнести слов прощения в «Отче наш».