Франтишек Кубка - Улыбка и слезы Палечка

— Ты угадала, госпожа, — ответил Палечек. — Это случилось с моим отцом. Отец мой — замечательный, добрый человек, благородный, почтенный герой. И вот злые языки распространили о нем такую скверную, бесстыдную клевету, что у честного человека произнести подобную хулу язык не повернется. Но люди верят, и отец мой страдает, оттого что такого рода сплетню никак не опровергнешь. О моем отце говорят, будто он отравил своего друга ядом. Друга давно похоронили, а мой отец мучается… Я знаю, на свете творится немало удивительного. Наше время изобрело много явных и тайных злодейств, и отравление теперь — дело не столь уж необычное. В Италии я слышал об этом множество правдивых историй и отвратительных выдумок. Но мой отец неповинен в смерти друга. И потому страдает. Но я ищу по всему свету того, кто эту клевету выдумал.

— И что же ты сделаешь, когда найдешь?

— Что сделаю, госпожа?.. Ты слышала, госпожа, о том, что господь, умирая, простил разбойника. И я ищу клеветника, чтобы простить его. Скажу ему, что прощаю его от имени своего отца.

— Ты добрый господин, Ян Палец. Кажется, у тебя не только рыцарское имя и герб, но и рыцарское сердце. Но скажи, как же ты найдешь этого человека?

— Я буду всюду петь песню о своем оскорбленном отце.

— Ты спел ее тогда у нас в замке, — значит, думал здесь найти виновника гнусной клеветы?

— Прости, у вас тоже, прекрасная госпожа!

— Мы с мужем долго о тебе думали и решили, что у тебя какая-то тайна.

— Да, прекрасная госпожа. Моя тайна называется Иржи.

— Кто это — Иржи?

— Иржи из Подебрад — чешский король. А я — его слуга.

При этих словах госпожа Мадлена испуганно вскрикнула и вскочила, намереваясь обратиться в бегство. Но Палечек встал и пристально посмотрел вслед уже убегающей принцессе. Она остановилась, оглянулась. И увидела самую прекрасную Палечкову улыбку. Она медленно пошла обратно и встала перед Палечком.

— Госпожа, — промолвил рыцарь. — Я, Палечек из Стража, пришел к тебе попросить тебя об одном. Чтоб ты не верила, будто король Ладислав, с которым ты была помолвлена, умер неестественной смертью и будто виновник его смерти — мой государь. Мысль о том, что ты, которая должна была стать моей королевой, хранишь в сердце такое подозрение, заставила меня предпринять путешествие к тебе!

— Ты для этого пришел? Кто послал тебя?

— Любовь к своему государю!

— Ты знал короля Ладислава?

— Знал, госпожа. Это был кудрявый юноша, прямо солнышко. Храбрый и быстрого разума. Благочестивый. Молодой всем сердцем и всей душой.

— Чужестранец, — промолвила Мадлена, — ты говоришь так чудно, что я открою тебе тайну, о которой никогда никому не говорила. Я этого незнакомого мне юношу любила, я страстно мечтала о вашей стране, и мне было очень, очень горько, что я не могла тогда поехать к вам, оттого что жених мой лежит в темной могиле, а не в моей постели…

Графиня заплакала. Потом продолжала:

— Меня охватила великая ненависть к нынешнему королю и всей вашей стране, когда мне рассказали, что мой жених умер от яда, который ему подмешал его правитель, чтоб самому стать королем. И я поклялась, что никогда не стану говорить с человеком из вашей страны и никогда больше не засмеюсь, я, невеста мертвого!

— Госпожа, — сказал Палечек, — ты замужем за человеком могущественным и добрым, как я видел. И род его славен. Королевской крови. Не думай о клятвах, данных в гневе! Ты улыбнешься нынче же, госпожа, теперь же, мне, недостойному.

— Никогда, рыцарь. Слишком горька была моя печаль! И ты видишь: дом мой пуст. От вашего короля у меня, конечно, были бы дети.

— Ты не читаешь Писания, госпожа. Там говорится о женщине, которая дождалась сына в преклонных годах. А ты еще так молода!

Графиня Мадлена опять заплакала.

— Ты больше не веришь тому, что говорят о моем короле?

— Хотела бы не верить. Но у меня нет доказательств.

— А то, что я перед тобой, это не доказательство? Ты думаешь, я пришел бы из такой дали, чтобы оправдывать в твоих глазах дурного человека? Думаешь, стал бы служить дурному? Но чтоб тебя уверить, позволь, графиня, представить тебе хоть косвенное доказательство, как выражаются в Падуанском университете люди, знающие законы и судопроизводство.

И Палечек снял свои грубые сапоги.

И госпожа Мадлена увидела его ноги, стертые до крови, в мучительных гноящихся ранах, ноги нищего, обошедшего весь свет, прося милостыню.

— Где же ты так изуродовал себе ноги? — воскликнула госпожа Мадлена.