Эдвард Радзинский - Загадки любви (сборник)

Ропот толпы.

Второй. Он прекрасен! Сократ!

Первый. Но это уже не лучший Сократ. Это – старый Сократ, склонный к многословию и сентиментальности. Если бы ты слышал его раньше. Никаких призывов к чувству. Одна божественная логика.

Анит. (Сократу). Сколько у тебя детей?

Сократ. Трое, Анит.

Анит. Как он горд, афиняне! Он не хочет нам сказать, что у него трое маленьких детей. Два подростка и один совсем ребенок. Почему ты не привел их в суд, Сократ? Ведь так делали все, чтобы разжалобить народ.

Сократ. Наверно, Сократу не стоит вести себя так позорно.

Анит. Он не только требует, чтобы мы оставили ему право досаждать и впредь своими попреками городу.

Ропот толпы.

Сократ хочет еще подчеркнуть свое особое положение, свою особую гордость. Он не нуждается в вашей жалости, афиняне!

Грозный ропот толпы.

Сократ. Впервые я соглашаюсь с тобой, Анит. Смерть не стоит унижений, тем более для старика. Ведь даже если вы меня помилуете, вряд ли это сделает меня бессмертным – при всем могуществе Афин. (Сурово.) Но полно! Вы дали присягу судить меня по правде, и я не стану мешать вам жалобами родственников. Судите меня, афиняне!

Корифей. Они голосуют. Пять сотен человек бросают камешки в две урны, чтобы решить судьбу философа.

Хор. Стук камней… Говор толпы…

Корифей. Как маленькие дети – все забавы.

Второй( шепотом, Первому). Если они его осудят, клянусь…

Анит, стоящий на другом конце, вдруг вздрогнул и обернулся. Потом снова застыл в ожидании.

Первый (Второму). Ты ничего не сделаешь, не посоветовавшись, Аполлодор.

Второй…..Или не так. Мы подкупим стражу и выкрадем его.

У меня есть много денег… Как нелепо: в Афинах жил самый прекрасный, самый благородный человек, жил ради них…

Рев толпы.

Корифей. Они подсчитали. Двести двадцать один камень брошен в урну, чтобы оправдать Сократа, но двести восемьдесят решили, что он виновен… Они поиграли в камешки.

Хор. Виновный Сократ должен сам просить наказание у народа.

Сократ. Я удивлен, сограждане. Выпади на тридцать камешков меньше, и я был бы оправдан. Сошлись три мудрых, три смелых обвинителя – и всего тридцать камешков!.. Итак, какое наказание я назначил бы себе сам за свои преступления?.. За то, что никогда не давал себе покоя… За то, что всегда шел туда, где мог убедить вас, что нельзя все время заботиться о чинах, о речах в народном собрании, об участии в управлении и заговорах… За то, что призывал вас думать о самих себе, чтобы каждому стать лучше… Что я назначу себе в наказание за такую свою жизнь?.. Я кормил бы себя бесплатными обедами, как кормите вы тех, кто побеждает на Олимпийских играх. Потому что те, кто побеждает в состязаниях колесниц, дают вам мнимое счастье, а я пытался дать подлинное. Они – повара, я врач. (Усмехнулся.) Кроме того, они здоровы и не нуждаются в бесплатном питании, а я, увы, уже нуждаюсь!

Гневные крики в толпе.

Но я слышу, у вас другое мнение. Что ж, давайте исследуем и другие наказания для Сократа. Итак, первое: вы можете заключить меня в тюрьму. Но я люблю свободу! Я не смогу жить в неволе, и тюрьма для меня хуже смерти! Запомните это, судьи!.. Можно отправить меня в изгнание. Но и это будет неразумно: если вы, мои сограждане, не вынесли моих наставлений, то почему их должны выносить другие! А если на чужбине я откажусь наставлять юношей мудрости, они попросту изгонят меня за бесполезность. Если же я начну их наставлять, меня изгонят их отцы, как это сделали вы!.. Вы скажете, сограждане: но разве Сократ не может жить в Афинах спокойно, никого не уча? Не могу! Свидетельством тому нос Анита… Поэтому, афиняне, у вас есть только два наказания для Сократа: бесплатные обеды, или… (Засмеялся.)

Афины после суда. Стемнело. С факелами в руках возвращаются Сократ и его ученики.

Второй. Что теперь делать?

Сократ. Быть мудрым и ждать приговора.

Второй (шепотом). Сократ, мы устроим побег.

Продикс факелом в руках догоняет Сократа.

Продик. Ты победил меня сегодня, Сократ, но я… улыбаюсь.

Сократ. Это означает, что ты нарочно позволил мне победить себя, как друг детства.

Продик (не желая замечать насмешку). Ты совсем бодр, Сократ, после такого суда! А я, знаешь ли, сильно устаю к вечеру. Хотя я и помоложе. Ты могуч, Сократ. Но зато днем я чувствую себя молодым. Мне кажется, если бы не вели люди этот проклятый счет годам, я чувствовал бы себя совсем молодцом… А ты действительно не боишься смерти?