Лоренс Шуновер - Крест королевы. Изабелла I

Только в Арагоне никто не ухмылялся.

Старый король Хуан спросил у своего сына:

— Фердинанд, что ты подумал о принцессе Кастилии во время той встречи на острове фазанов?

— Сир, у неё очаровательные плечи и спина.

— Я бы отдал половину содержимого своих сундуков, чтобы заставить её обернуться к нам, — задумчиво протянул Хуан.

— Я всегда желал союза с Кастилией.

— И я тоже...

Случай, сыгравший главную роль в судьбе Изабеллы, теперь способствовал заговору, чтобы разрушить планы королевы Хуаны и короля Генриха. Всё королевство оказалось опять расколотым надвое: королевские герольды провозглашали радостные новости о том, что инфанта выходит замуж за великого магистра Калатравы, в то же время герольды мятежников мчались по всем направлениям с известием о том, что великий магистр умер, а инфанта — пленница во дворце.

Мятежники снова взялись за оружие, и не только для того, чтобы защитить Изабеллу. В заявлении о свадьбе инфанты помимо всего прочего говорилось, что договор в Медине-дель-Кампо утратил свою силу. Это означало возвращение дона Белтрана ко двору, восстановление ла Белтранехи в правах наследования, усиление влияния мавров и продолжение всех прежних злоупотреблений. Короче говоря, всё возвращалось на круги своя.

На этот раз пролилась кровь.

В конце августа мятежники и королевская армия встретились в Альмедо. Силы были примерно равны. Из своего лагеря архиепископ Каррилло отправил герольда с торжественным старомодным вызовом на поединок дону Белтрану, сообщая, что пришло его время, так как не меньше сорока кабальеро лично поклялись убить его. Дон Белтран отправил назад посланца с детальным описанием своей одежды, чтобы помочь врагам обнаружить его в ходе битвы: пусть они ищут высокого рыцаря на белом коне, в серебристо-серых доспехах и зелёным шарфом на шлеме, полученном от королевы в знак благосклонности.

Дон Альфонсо, хотя доспехи тяжело висели на его щуплой и слабой фигуре, тоже принял участие в сражении. Но он мог бы не раз погибнуть, если бы архиепископ Каррилло, в пурпурной ризе с вышитым на ней белым крестом, накинутой поверх кирасы из толедской стали, не подоспевал, громадный и яростно рычащий, всякий раз, когда давка вокруг юноши становилась слишком опасной. В течение всего дня сражения дон Белтран показывал пример доблести и чести, заставляя королеву млеть от любви: его серебристо-серые доспехи покраснели от крови поклявшихся его убить кабальеро. Он задавал тон в битве, которая продолжалась до тех пор, пока солнце не село и обе армии не разошлись из-за темноты и усталости. Никто из главных действующих лиц не был убит. (Король Генрих покинул поле битвы ещё утром и спрятался в доме крестьянина.)

Каррилло послал разведывательный отряд, чтобы отыскать его, когда по взаимному согласию на ночь сражение прекратилось. Но король Генрих зарылся в стог сена, и найти его не смогли.

На следующий день сражение возобновилось. В конце дня обе армии покинули поле битвы, унося убитых и раненых, сопровождаемые грохотом барабанов и рёвом труб, с победными песнями.

...Когда стало ясно, что гражданская война неизбежна, королева Хуана с ла Белтранехой укрылась в Сеговии, надёжно укреплённом городе. Вместе с ней под сильной охраной находилась Изабелла, наполовину пленница, наполовину гостья. Война — дело мужчин...

Теперь в Кастилии возникло двоевластие, так как повстанцы безвозвратно отреклись от Генриха, выступив с оружием против него.

Им оставалось только одно — объявить королём Альфонсо, брата Изабеллы.

Коронация являла собой жалкое зрелище.

Авила, место коронации Альфонсо, — город, окружённый со всех сторон гранитной стеной, увенчанной множеством наблюдательных башен, — настоящее воплощение образа, который возникает при словах «крепость в Испании». Джеффри Чосер писал об этом городе, но писал он, будучи иностранцем, на далёком, северном острове. Для него образ Авилы представлялся в розовом свете, облечённым туманной романтической дымкой.

Для Изабеллы же, которая хорошо знала город, крепости в Испании были далеки от романтики. Стены Авилы были не розовыми, а серыми, высеченными из камня, добытого в горах, которые высились в отдалении, устремляясь пиками к небу.

В коронации Альфонсо было что-то странное и нереальное. И Изабелла, воспитанная в уважении к святости трона, вне зависимости от того, кто в данный момент его занимает, увидела нечто кощунственное в событиях, происшедших в Авиле.