Действительно, когда-то Тимон был частым гостем Эвридама. Тот был в своё время здоров и крепок, стоял во главе эномотии и обладал всеми гражданскими правами. Потом у Эвридама умерла жена, а его самого постоянно преследовали тяжёлые раны и увечья. В конце концов, Эвридам был отчислен из войска и забыт не только властями, но и многими друзьями.
— У меня к тебе серьёзный разговор, — выдавил Тимон, слегка прокашлявшись, чтобы скрыть волнение.
— Тогда прошу в экус [34] Экус — комната для гостей в греческом доме.
. — Хозяин сделал гостеприимный жест в сторону не самого большого, но самого светлого помещения в доме.
Эвридам действительно был рад встрече с Тимоном.
Проходя через мужской мегарон [35] Мегарон — мужская половина дома в греческих государствах, всех, кроме Спарты. Женская половина называлась гинекей. У спартанцев женская половина дома также называлась мегарон.
, Тимон покосился на молодую тёмноволосую женщину, небрежно одетую, с большим некрасивым носом. Это была рабыня Эвридама, которая не только ублажала своего господина на ложе, но и делала всю работу по дому. В данный момент она готовила обед, подкладывая в огонь очага корявые поленья. На огне стоял большой глиняный горшок, в котором булькало какое-то варево, судя по запаху, чечевичная похлёбка.
Рабыня бросила на Тимона любопытный взгляд, поправив при этом растрёпанные пряди своих чёрных вьющихся волос.
Оказавшись в комнате для гостей, залитой красноватыми лучами закатного солнца, которые пробивались в помещение через узкие окна под самым потолком, Тимон без приглашения сел на стул.
Обстановка в комнате была бедна, почти убога. На двери выцветшая занавеска. Трёхногий обшарпанный стол. Два скрипучих стула. В углах густая паутина. Давно не белёные стены потемнели от копоти светильников, которые зажигались в доме в вечернее время. Единственным украшением комнаты был мозаичный пол, на котором из разноцветных речных камешков были выложены фигуры двух сражающихся гоплитов [36] Гоплит — тяжеловооружённый греческий воин.
.
— Скоро совсем стемнеет, — заметил Эвридам, усаживаясь на стул напротив Тимона. — Ты можешь опоздать к обеду в дом сисстий [37] Древние греки обедали очень поздно. Время обеда в древности совпадало с ужином по нынешним меркам.
.
Тимон подумал, что Эвридам намекает на то, что гость может в двух словах объяснить цель своего прихода и поспешить на обед, дабы у него не было неприятностей из-за опоздания. И что он, Эвридам, не обидится за это.
Растроганный такой заботой, Тимон промолвил, глядя в лицо Эвридаму:
— Не беспокойся, друг мой. Я предупредил своих сотрапезников, что нынче вечером меня не будет на обеде. Я сказал, что государственные дела для меня важнее желудка. Мои сотрапезники отнеслись ко мне с пониманием. Хотелось бы, чтобы и ты выслушал меня с такой же гражданской ответственностью.
И без того серьёзное лицо Эвридама стало ещё серьёзнее.
— Я слушаю тебя, — проговорил он, чуть подавшись вперёд.
— Чтобы вновь стать полноправным спартиатом, друг мой, тебе нужно всего лишь жениться, — начал Тимон. — Я знаю, ты скажешь, мол, и рад бы, но женщины сторонятся меня. Так вот, я хочу обсудить с тобой, кого из вдов ты согласился бы взять в жёны. А я со своей стороны обещаю устроить так, что выбранная тобой женщина не посмеет ответить отказом.
— Это и есть твоё государственное дело, — с нескрываемым разочарованием спросил Эвридам.
— Друг мой, — с горделивым достоинством произнёс Тимон, — забота о каждом из сограждан есть первейшее дело Государства. Ведь защита отечества целиком ложится на плечи граждан, будь то в Лакедемоне, Афинах или Коринфе. Ты славно послужил Спарте на полях сражений. Посему твоё ограничение в гражданских правах совершенно недопустимо. Вот почему я здесь.
Эвридам криво усмехнулся. Было видно, что намерение гостя скорее уязвляет его, нежели радует.
— Сдаётся мне, Тимон, что ты вещаешь чужими устами. — Эвридам откинулся на спинку стула. — Тебя небось эфоры обязали пожаловать ко мне, вот ты и стараешься. Скажи, ты намерен обойти всех сограждан-калек или такой милости удостоился только я один?
Тимон, уловив перемену в настроении Эвридама, как ни в чём не бывало предложил:
— Может, перекусим чего-нибудь? Я что-то проголодался. Полагаю, твоя рабыня уже приготовила обед. За едой и продолжим наш разговор.
Хозяин не стал возражать, молча встал и удалился в мегарон.
Читать дальше