Лев Демин - Глеб Белозерский

- Тятенька, живой! - радостно воскликнул Антип, обнимая отца.

И ты живой, сынок. Радость-то какая, - ответил боярин, прослезившись.

А княгиня Марья, вся в черном, почти бегом устремилась к Успенскому собору. Вбежала вовнутрь, упала на колени перед гробом с останками мужа. Судорожно обхватив дубовый гроб руками, запричитала:

- Свет ты мой ненаглядный, Васильюшка. Оставил меня с детьми малыми.

Пришел в храм владыка Кирилл с клиром, стал утешать княгиню Марью, как мог.

- Отдохни с дороги, княгинюшка, - сказал епископ. - Завтра устроим отпевание по полному чину. Соберем все городское духовенство. В храме и оставим гроб с останками великомученика.

Княгиня Марья находилась в полуобморочном состоянии. Лишь сказала слабым голосом:

- Пусть будет, как скажешь, владыка. А мой единственный путь теперь в монастырь.

- В Ростове нет женских монастырей, матушка.

- Нет, так будет. Позабочусь о своем пристанище.

- Бог в помощь, княгинюшка.

Погребальный молебен проходил торжественно и долго при большом стечении ростовчан. Служил сам владыка Кирилл в сопровождении двух архимандритов и двенадцати священников, всех, кого удалось собрать в городе и окрестностях. Пел мужской хор Аврамиева монастыря. Под сводами собора толпились ростовчане, воины гарнизона во главе с Антипом Евлампиевым, бояре, торговые и посадские люди. Не всех ростовчан увел в полон Батый. Многие сумели попрятаться по окрестным лесам и теперь возвратились по домам. Пришел и Бурхан с несколькими людьми из своего окружения. Затянувшаяся панихида вскоре надоела ему, и, тяжело ступая по каменным плитам собора, он покинул храм.

Княгиня Марья Михайловна, скорбная, почерневшая от горя, стояла у дубового гроба, держась за его крышку. За подол ее платья уцепился семилетний Борис. Не по-детски серьезным, сосредоточенным, понимающим взглядом смотрел он на гроб. Когда панихида закончилась и шестеро дюжих монахов подхватили гроб, чтобы нести его в подвал собора, Борис заплакал, причитая:

- Батюшка, не уходи. Не покидай нас. Владыка Кирилл поспешил успокоить мальчика.

- Батюшка твой, князь Василько, не уходит от нас. Душа его остается с нами, и с твоей матушкой, и с тобой, князь Борис, и с твоим маленьким братом Глебом. Ты теперь князь Ростова, и негоже тебе показывать твоим подданным слезы. Горе мы все пережили великое, и еще много будет всяких горестей на нашем пути. Так что крепись.

Епископ говорил с Борисом уважительным тоном, как со взрослым. Неоднократно называл его «князем», а не «княжичем». Мальчик послушался владыки, взял себя в руки и унял слезы. Монахи понесли гроб с телом князя Василька в подвал, который теперь становился усыпальницей ростовского княжеского дома.

Маленького Глеба на отпевание не взяли. Княгиня Марья распорядилась:

- Мал еще Глебушка для такого скорбного зрелища. Не уразумеет - какое горе посетило нас. Пусть останется с мамкой в палатах.

Возвратившись из Успенского собора в княжьи хоромы, Марья Михайловна попросила владыку Кирилла прийти к ней. Выглядела она сдержанной и спокойной. Сумела взять себя в руки, хотя и стоило ей это огромных усилий. С епископом поделилась своими думами.

- Пожалуй, владыка, на Песках подходящее место для нового женского монастыря. На первых порах построим небольшой деревянный храм, кельи для послушниц. Назовем монастырь Спасским.

- Твердо решила, матушка, принять монашеский сан?

- Без моего ненаглядного Василька для меня нет мирской жизни.

- Воля твоя, княгинюшка. Готова ли ты к пострижению?

- Готова, владыка.

- Тяжелую ношу на себя взваливаешь, отрекаясь от мирского имени, мирских забав.

- Какие могут быть забавы у вдовы горемычной? А мирское имя сменю на монашеское. Назовусь Марфой.

- Не забывай про сынов малолетних: они нуждаются в воспитании, материнской ласке, заботе.

- С Божией и твоей помощью, владыка, воспитаем сынов, обучим грамоте. Подберу Борису и Глебушке достойного воспитателя, который научит их всем премудростям.

- Бог тебе в помощь, матушка…

В окрестностях Ростова, в местности, которую с давних пор называли Песками, закипела работа. Лесорубы заготовляли в ближайшем лесу добротную строевую сосну и везли бревна к месту будущего монастыря. Постепенно подымались стены храма, трапезной, монашеских келий, амбаров.

Тем временем владыка Кирилл совершил обряд пострижения княгини Марьи, ставшей в монашестве Марфой. Епископ предложил обряд пострига совершить в Успенском соборе при большом стечении народа и обставить его со всей торжественностью. Но Марья Михайловна решительно отказалась от такого предложения.