Помнил Андрей, как однажды отец, упомянув с горечью о ярлыке, который дал митрополиту российскому Кириллу ордынский хан Мингу-Тимур, без запинки, будто читая сам ярлык, пересказал его содержание, особо обратив внимание сыновей на слова: «…да не тронут сборщики дани служителей церкви, пусть за племя наше молятся и благословляют нас». Рассказал отец и об ярлыке Тайдулы: «С церквей и монастырей никакие пошлины не имать, ибо о нас молитву творят». Жирел церковно-монастырский клир, когда народ российский умывался кровью. И каждый новый хан (Узбек - Петру, Джанибек - Феогносту, Бердыбек - Алексию, Тулумбек - Михаилу) подтверждал привилегии церкви и монастырей, ломали позвоночники тем подданным, кто осмеливался нанести хоть какой-либо ущерб монахам и церковным служкам. Не за нарядные одежды правители Орды так трепетно оберегали сутаны. Услуга за услугу.
- Пришел недругам самодержавия конец, как и должно было случиться, но напакостили они изрядно. Одна Казань чего стоит! Выберу в другой раз часок, поведаю и об этом, - этими словами завершил тогда отец беседу с сыновьями.
Не вдруг исполнил свое обещание Иван Васильевич: задержка вышла оттого, что пришлось ему усмирять Великий Новгород, полчить ради этого крупную рать. Поход был трудный, по осенней слякоти, но неожиданный и победоносный, к тому же малокровный. В приподнятом настроении вернулся государь в свой Кремлевский дворец, и на добрую неделю растянулись почестные пиры, только отпраздновав очередную победу, наградив чинами и землями наиболее отличившихся воевод, велел собрать всех сыновей.
- Продолжим разговор о мудрости правления.
Первый раз признался, какую имел цель, ведя с сыновьями вечерние беседы. А ведь и в самом еле, рассказами об успехах и промахах своих предков отец исподволь внушал сыновьям (Андрей, повзрослев, хорошо это понял), что в отношении друг с другом они должны исходить из интересов отечества и, стало быть, в интересах того, кто получит великокняжеский престол и будет повенчан на царство.
- Поведаю вам, как и обещал, о самовольстве, какое привело к появлению еще одного врага нашего отечества, и без того обильно смоченного кровью русичей.
Рассказ его на сей раз был долог и скучен. И о том, как Улу-Мухаммед [26] [26] Улу-Мухаммед (Улу-Магомет) (?-1445) - хан Золотой Орды, основатель Казанского ханства.
, хан Орды, благоволил к России, не требовал дани сверх установленной, которую Москва платила исправно, не притеснял России, и о том, что великий князь Василий [27] [27] Василий II Темный (1415-1462) - с 1425 г. великий князь московский.
дорожил той благосклонностью, и многие годы монголы не тревожили русские города и села даже малыми набегами. Улу-Мухаммед, свергнутый собственным братом, бежал в Россию, надеясь на поддержку великого князя в благодарность за доброе отношение к нему. Войдя в Белев, отправил к великому князю послов, чтобы те поведали о горе-несчастье и попросили бы либо помощи, либо приюта.
- Увы, - посетовал государь Иван Васильевич, - вопреки здравому смыслу, отец мой не одарил свергнутого хана землей на окраине державы нашей, не пообещал помощи, вовсе не подумав о том, что Улу-Мухаммед мог бы стать щитом от нашествия ордынцев-грабителей, а послал братьев Шемяку и Дмитрия Красного [28] [28] «…послал братьев Шемяку и Дмитрия Красного…» - Дмитрий Юрьевич Шемяка (1420-1453) и Дмитрий Юрьевич Красный (ок. 1406-1440) удельные князья галицкие. Вместе с отцом и братом Василием Косым участвовали в династическом споре за великое московское княжение. После смерти отца поддержали Василия II. В 1437 г., находясь на службе у него, потерпели поражение в сражении с Улу-Мухаммедом.
с ратью, с наказом уговорить свергнутого хана кочевать не по русской земле. Рати придал братьям великий князь лишь для солидности. Чтобы увидел хан, что за словом может последовать дело и несговорчивость может быть наказана. Однако Шемяка и Красный наплевали на великокняжеский наказ и, увидев, что под рукой у Улу-Мухаммеда всего три тысячи всадников, сразу же напали на него, вышедшего для мирной встречи из ворот Белева. Успел укрыться хан за стены города, откуда выслал знатных вельмож для переговоров с великокняжескими братьями, готовый принять любые условия, но Шемяка и Красный приказали своим ратникам взять город. Улу-Мухаммед предпринял еще одну попытку мирно решить все вопросы: выслав пару нойонов [29] [29] Нойон - господин, правитель феодального владения.
на переговоры, вновь подтвердил, что готов принять любые условия, а чтобы ему поверили окончательно, предложил в заложники своего сына Мамутека. Вспомнить бы наказ великого князя Василия братьям его, пойти на мировую, но куда там! Казна ханская дразнила их алчность!
Читать дальше