Евгений Санин - Колесница Гелиоса

Не забыл и Гермеса. Его терракотовая статуэтка с таким же дешевым алтариком стояла в нише за дверью. Шепнул ему:

— Ниспошли мне удачу! Помоги купить на десять мин трех крепких рабов, и я поставлю тебе дорогую бронзовую статуэтку, куплю мраморный алтарь, принесу в жертву мясо лучшего поросенка, какого только можно будет сегодня найти на агоре!

Бог молчал.

Эвбулид внимательно изучал вылепленное из красной глины лицо, ждал, не будет ли ему какого-нибудь знака.

Внезапно солнечный луч пробил тучи, скользнул по открытой двери и упал на статуэтку.

Лицо Гермеса тронула загадочная улыбка.

— Гедита! — закричал Эвбулит. — Сюда! Скорее!

— Что случилось? — подбежала встревоженная жена.

— Боги услышали нас! Смотри!!

Эвбулид протянул руку туда, где мгновение назад сияла улыбка Гермеса. Но солнце уже нырнуло в тучу. На него смотрело безучастное лицо дешевого глиняного бога.

Эвбулиду стало не по себе. Он с трудом заставил себя улыбнуться. Конечно, Гермес хитрый и коварный бог, недаром он покровительствует купцам, ворам и обманщикам. Но разве устоит он перед почетом, которым окружат его в этом доме в случае удачи, перед ароматом самого жирного поросенка агоры?

Немного успокоив себя, Эвбулид взял посох, без которого ни один уважающий себя афинянин не сделает на улице и шагу, и вышел из дома.

Армен с пустыми корзинами, вздыхая, поплелся за ним следом.

Несмотря на ранний час улицы города были многолюдны. Афиняне привыкли начинать день с рассветом. Как и Эвбулид, они были жадными до свежих новостей и такими жизнелюбами, что не могли подарить лишний час даже приятнейшему из всех небожителей, сыну бога сна Гипноса-Морфею.

Франты в вызывающе пестрых одеждах и отделанных серебром полусапогах, щеголи с длинными, аккуратно уложенными волосами, лохматые философы, атлеты с короткими стрижками, инвалиды и путешественники в шляпах, — казалось все население Афин уже вышло на улицы. Большинство из них тоже торопились на агору.

Путь к этой главной площади города начинался для Эвбулида с узкой, кривой, донельзя загаженной мусором и помоями, улицы. Омерзительный запах застоялых луж вынуждал обитавших в районе Большого водопровода владельцев частных домов, ремесленных мастерских, лавок затыкать носы и, забывая о правилах приличия, прибавлять шагу.

Дорога круто пошла в гору, на Рыночный холм. Армен стал заметно отставать, тяжело дыша и припадая на правую ногу. Эвбулид собрался поторопить его, но чувство вины перед этим немощным рабом, остановило его.

Как не спешил Эвбулид оказаться на агоре в числе первых покупателей, он пошел медленнее, подлаживаясь под шаркающие шаги Армена.

Когда они, наконец, достигли границы агоры, все пространство перед ней, насколько хватало взгляда, было запружено народом.

Озабоченные граждане и праздные зеваки, путешественники и неприступные римские ростовщики, останавливаясь у лавок менял, толкаясь и споря, направлялись к нужным рядам.

Миновав большой, грубо отесанный камень с надписью «Я — пограничный камень агоры», Эвбулид разменял крупные монеты на мелочь. Не задерживаясь, пошел дальше.

По пути его то и дело окликали бесчисленные приятели, безденежные афиняне, с которыми он обычно стоял у границы агоры, рассматривая статуи богов и толкался перед главными зданиями Афин: Советом, храмами, архивом, судом.

— Эвбулид, идем с нами к Пестрому портику! Послушаем философов!

— Пошли посмотрим, кто судится сегодня!

— С нами, с нами, Эвбулид!

— Не могу! Некогда… — улыбаясь, разводил руками Эвбулид. — Надо купить… кое-что к обеду!

Ему хотелось сообщить знакомым за чем он пришел сегодня на агору, но мысль, что приятели нахлынут к нему вечером останавливала его. Он мысленно увидел недовольное лицо Квинта и зашагал дальше, провожаемый недоуменными взглядами.

Так он дошел до начала рыночной площади, и она вовлекла его в свой водоворот, оглушила многоголосым шумом, яростным торгом, опьянила запахом острых приправ, жареного мяса, духмяного хлеба. Отовсюду слышались зазывные крики:

— Колбасы! Горячие колбасы!

— Мегарский лук!

— Чеснок! Клянусь Олимпом, не встретите на агоре злее чеснока!

— Купите кардамон! Кто забыл купить кардамон?

Отмахиваясь от назойливых продавцов, сующих товар прямо в лицо, Эвбулид первым делом отправился к мясному ряду. Чтобы попасть туда, ему пришлось как следует поработать локтями, пробиваясь через плотные толпы отчаянно торгующихся афинян.