Дхан Мукерджи: Белый Клык. Лучшие повести и рассказы о животных

Слоны были так напуганы недавними бедами, что ждали смерти с минуты на минуту. Кумар, который был спокойнее остальных, вошел в омут и без труда вышел из него. Это ободрило слонов, и все они потянулись следом за ним, а в сотне шагов от берега дни встретили Бахадура, который и вывел их на сушу.

Поскольку дальнейшая судьба Кумара уже известна читателю, расскажем теперь о том, что произошло со стадом в ту весну, когда Бахадуру пошел восьмой год.

За долгие годы одиночества Кумар приобрел некоторые опасные привычки, и одна из них чуть не стоила жизни вожаку. Для Сирдара это оказалось самым трудным испытанием.

Как известно, индийские законы, хотя и охраняют стада слонов, не приносящих ущерба людям, но немилосердны к наглым бродягам. Бродягу объявляют вне закона, стоит ему нанести малейший ущерб крестьянину или его собственности. А поскольку, убив такого бродягу, можно поживиться слоновой костью, корыстные охотники набрасываются на него, как стервятники на падаль. Люди нередко ошибаются, и не раз охотника судили за то, что он, преследуя преступника, убивал одного, а то и двух ни в чем не повинных слонов. Но, увы, законы пишутся людьми, и поэтому они всегда на стороне человека. Сколько раз у нас на глазах убивали слонов только потому, что они случайно оказывались на пути такого охотника! Будем же благодарны природе хотя бы за то, что она не часто создает слонов-бродяг, иначе, невзирая на все законы, приезжие иностранцы и местные охотники перестреляли бы всех индийских слонов под предлогом истребления многочисленных бродяг. Право же, слоны должны благословлять своих богов за то, что этих бродяг так мало в джунглях!

Однажды Сирдар и его товарищи попали из-за Кумара в беду, что было следствием многих событий. Расскажем обо всем по порядку.

После осеннего наводнения и смерти Аджита слоны двинулись на юг. По пути Кумар, следуя своей дурной привычке, стал травить крестьянские поля. В этом году из-за стихийных бедствий особенно пострадала пшеница, и люди ценили ее буквально на вес золота. Поле, где она росла, чтили как святыню. За воровство наказывали без всякой пощады.

Но Кумар, которому пришлась по вкусу пшеница, по ночам тайком выходил из джунглей и опустошал целые поля. Вскоре его примеру последовали другие слоны. Недели через две Сирдар заметил, что стадо совсем вышло из повиновения. То и дело кто-нибудь исчезал, чтобы полакомиться пшеницей.

Если бы все слоны изучили человека так же хорошо, как Кумар, это было бы менее опасно, потому что хитрец отлично знал, где люди хуже всего стерегут свои поля. Там он наедался вволю, а потом благополучно удирал, на много часов опередив погоню. Коротко говоря, Кумар был профессионалом, а те, кто брал с него пример, – всего лишь любителями. Вскоре они попытались совершить набег на поля, которые надежно охранялись. А еще через несколько дней вся округа знала, что целое стадо слонов объявлено вне закона. Крестьяне обратились к правительству с просьбой выслать стрелков с лицензиями, чтобы перебить всех этих слонов. Но вместо этого правительство поручило знаменитому охотнику Гхонду понаблюдать за стадом и разобраться, в чем тут дело.

Гхонд, разумеется, был другом животных. Если он и ошибался, то уж, во всяком случае, не в пользу людей. Со станции он отправился прямо в джунгли Гангапура, где узнал у крестьян, на чьих полях побывали слоны Сирдара, что вожак грабителей – слон с одним бивнем. Крестьяне называли его Эка Данта – Однозубый.

Ночью, вскоре после восхода луны, Гхонд уже сидел на дереве около большого поля и наблюдал за зверями, которые появлялись и исчезали. Первыми пришли леопарды и скрылись среди высоких колосьев. Следом за ними пожаловала тигрица с двумя тигрятами. Они тоже растворились в серебристом мареве лунного света, преобразившем все поле.

Прошел еще час, и все звуки джунглей и лугов, точно нити, сплелись в волшебный узор. Другой на месте Гхонда не стал бы наблюдать за тем, что творится вокруг, а сладко проспал бы всю короткую тропическую ночь. Но Гхонд был человек необыкновенный. Не поддаваясь ночным чарам, он притаился на своей ветке, словно пантера, подстерегающая добычу.

Вдруг слуха его коснулся шелест сухой листвы, похожий на птичье чириканье. Гхонд пристально вгляделся в ночь, но ничего не увидел. Снова зашелестели листья, теперь уже гораздо ближе. Прежде чем Гхонд успел повернуть голову на шум, дерево, на котором он сидел, задрожало, словно к нему привалилась страшная тяжесть. Гхонд, выросший в джунглях, сразу понял, в чем дело: это дикий слон подошел к стволу и стал тереться о него боком. Тени полосами легли ему на спину, а в складках его кожи, словно зигзаги молний, вспыхивали блики лунного света.