Оноре де'Бальзак - Сочинения

До той минуты, с которой начинается эта повесть, она вела самый счастливый образ жизни, какой только может желать женщина, если она в силах постоять за себя. С 1817 по 1839 год она приезжала в Туш раз пять-шесть. В первый раз это было в 1818 году, после испытанного ею разочарования. Жить в главном доме оказалось невозможным; тогда она отправила своего управляющего в Геранду, а сама заняла в Туше его помещение. Не предчувствуя будущей своей славы, она была очень грустна, никого не принимала и хотела сосредоточиться в своих мыслях и чувствах после постигшего ее несчастья. Затем, она написала о своем желании уединиться своей приятельнице в Париж, прося ее купить необходимую мебель для обстановки дома. Мебель была привезена водой до Нанта, затем была доставлена в Круазиг и оттуда с большими затруднениями ее привезли по пескам в Туш. Она выписала из Парижа рабочих и поселилась в Туше, который ей очень нравился общим своим видом. Здесь, как бы в привилегированном монастырском заключении, ей хотелось мысленно пережить события, которые пришлось испытать в жизни. В начале зимы она вернулась в Париж. Маленькая Геранда была тогда охвачена ужасным любопытством: везде только и было разговора, что о восточной роскоши обстановки мадемуазель де Туш. Нотариус, доверенное ее лицо, позволил осматривать дом. И вот туда потянулись любопытные из местечка Батца, из Круазига, из Савене. Благодаря этому наплыву посетителей, привратник и садовник собрали за два года огромную сумму, целых семнадцать франков. Фелиситэ вернулась в Туш только два года спустя, возвратившись из Италии, через Круазиг. В Геранде некоторое время не знали, что она здесь и с композитором Конти. Ее появление прошло почти незаметно для нелюбопытных жителей Геранды. Один только управляющий ее, да нотариус были посвящены в тайну существования знаменитого Камиль Мопен. Впрочем, в Геранде в это время уже стали бродить новые веяния, и некоторые лица знали о раздвоении личности мадемуазель де Туш. Почт-директор получал письма, адресованные Камиль Мопен, в Туш. Наконец, завеса разодралась. В такой ярой католической и отсталой стране, полной предрассудков, странная жизнь этой знаменитой женщины неминуемо должна была вызвать разные толки, испугавшие аббата Гримона; ее никто не мог здесь понять, в их умах составилось о ней самое ужасное представление. Фелиситэ была не одна в Туше: у нее был гость. Это был Клод Виньон, писатель, отличавшийся очень гордым и презрительным умом; хотя он не писал ничего, кроме критических статей, но сумел облагородить вкусы публики и способствовал возвышению уровня литературных произведений. Фелиситэ принимала его у себя за последние семь лет наряду с сотнями других писателей, журналистов, артистов и светских людей и хорошо изучила его бесхарактерность, лень, ужасную бедность и полное равнодушие и презрение ко всему; она вела себя по отношению к нему так, что, казалось, хотела сделать его своим мужем. Свое непонятное для ее друзей поведение она объясняла честолюбием и страхом перед наступающей старостью; по ее словам, ей хотелось провести остаток своей жизни с талантливым человеком, для которого ее состояние было бы средством выдвинуться и упрочить ее значение в литературном мире. Она увезла Клода Виньона из Парижа в Туш, как орел уносит в когтях козленка, увезла, чтобы хорошенько узнать его и прийти к какому-нибудь окончательному решению. Но она одновременно обманывала и Клода и Калиста и вовсе не помышляла о браке: в данное время она находилась в периоде страшного внутреннего разлада, какой только может испытать женщина с таким сильным духом, видя, что надежды, возложенные ею на умственную жизнь, обманули ее и видя, что жизнь ее слишком поздно, к несчастью, озарилась светом любви, таким ослепительным светом, какой горит только в сердцах двадцатилетних юных существ. Опишем теперь место уединения Камиля.

В нескольких сотнях шагов от Геранды прекращается бретонская почва, и начинаются соляные болота и дюны. Здесь начинается песчаная пустыня, которую море положило преградой между собой и землей; дорога, ведущая к пескам, вся изрытая и неровная, никогда не видела ни одного экипажа. Пустыня эта покрыта бесплодными песками и болотами, с тинистыми кочками, из которых добывается соль; маленький рукав моря отделяет от материка полуостров Круазиг. Хотя географически он считается полуостровом, но в виду того, что он соприкасается с Бретанью песчаною полосою со стороны Батца, а пески эти сыпучие и раскаленные крайне затрудняют сношение, то Круазиг легко может сойти за остров. В том месте, где дорога из Круазига на Геранду опять идет по ровной земле, находится дача, окруженная садом, в котором сразу бросаются в глаза изогнутые, искривленные сосны, то широко раскинувшие ветви, то почти обнаженные, с красноватыми стволами, с которых слезла местами кора. Деревья эти – жертвы ураганов, но стоят невредимо, несмотря на бури и морские приливы. Они приготовляют зрителя к грустному и странному зрелищу соляных болот и дюн, которые имеют вид окаменелого моря. Дом, довольно хорошо построенный из сланцевых камней с известью, украшенный гранитными столбами, не имеет никакого стиля, а представляет голую стену, с равномерно пробитыми оконными отверстиями. Окна в первом этаже имеют цельные, большие стекла, а в нижнем – маленькие, узкие. Над первым этажом находятся чердаки, тянущиеся по всему протяжению высокой, остроконечной крыши с двумя щипцами и двумя большими слуховыми окнами по фасаду. Внутри треугольника, образуемого щипцом, находится большое окно, выходящее на запад к морю, а на восток – к Геранде. Одной стороной дом выходит на дорогу, ведущую к Геранде, а другой – в пустыню, в конце которой находится Круазиг, а за ним открытое море. Ручеек вытекает из отверстия в стене парка, течет вдоль дороги в Круазиг, затем пересекает ее и теряется среди песков в маленьком соленом озере, опоясанном дюнами и болотами и возникшем после наводнения. Дорога в несколько сажен ведет к дому. Через большие ворота входят во двор; вокруг него расположены довольно скромные деревенские постройки: конюшня, каретный сарай и домик садовника, возле которого находится птичий двор со всеми относящимися к нему службами; всем этим гораздо больше пользуется привратник, чем господа. Сероватая окраска дома прекрасно гармонирует с окружающим ее пейзажем. Парк представляет собой оазис в пустыне; у входа в него путешественник видит, прежде всего, глиняную хижинку, где живут сторожа из таможни. Этот дом без земли, или вернее, с землями, которые расположены в территории Геранды, имеет с болот до десяти тысяч ливров дохода и сверх того, доходные мызы, разбросанные вокруг. Таково было поместье Тушей, после того, как революция лишила их феодальных налогов. В настоящее время это обыкновенное имение; но рабочие продолжают называть дом замком и, пожалуй, стали бы говорить государь, если бы это слово не утратило теперь смысл. Когда Фелиситэ принялась за поправку Туша, то, как истая артистка в душе, она ничего не изменила в наружном виде меланхоличного дома, делающем его похожим на тюрьму. Только ворота были украшены двумя кирпичными колонками, образующими арку, под которой может проехать экипаж. Двор она велела усадить деревьями.