Эрих Мария Ремарк - Последняя остановка (сборник)

Бургдорф. Вы обязаны этим мне!

Вюст( холодно ). Благодарю, господин генерал.

Бургдорф. Это – повышение. Вам выпало счастье принадлежать к окружению фюрера. Кажется, вас это мало радует.

Вюст. Я – фронтовик, господин генерал.

Бургдорф( резко ). Мы все фронтовики. Здесь тоже фронт.

Веннер( возвращается ). Примерно через полчаса вас соединят, господин генерал. Я тогда кого-нибудь пошлю.

Бургдорф. Хорошо, спасибо. ( Уходит .)

Веннер( Вюсту ). Ты с ним поругался?

Вюст. Нет, я только сказал, что я фронтовик.

Веннер( хохочет ). Ну, ты наступил на его любимую тыловую мозоль. Я думаю, ближе всего он был к фронту, когда вручал Роммелю пистолет. А это было в Германии…

Вюст. Он вручал…

Веннер. Ты этого не знал, да? Государственная тайна. Роммель вроде был замешан в заговоре сорок четвертого года. Гитлер послал к нему Бургдорфа с ультиматумом: или пистолет, похороны с государственными почестями и пенсия семье, или трибунал, конфискация имущества и так далее. Роммель выбрал пистолет. А Бургдорф его привез. Мне рассказал один из людей Бургдорфа.

Вюст уставился на Веннера.

Веннер( пожимает плечами ). Пистолеты… Яд – как при дворе Лукреции Борджиа. А знаешь, что фюрер больше всего любит дарить своим друзьям? Капсулы с ядом – на случай, если все пойдет плохо.

Вюст. Яд?

Веннер. Яд! Не пистолеты. Яд, как при дворе Лукреции Борджиа. А достал его Гиммлер.

Вюст. Лучше бы я снова был на фронте!

Вечер в солдатской столовой. Свадьба ефрейтора Франца. Музыка (губная гармоника, аккордеон). Танцы.

Эсэсовец( поет ).

Крики. Прозит! Вот ведь не повезло! Еще стаканчик, Карола!

Отто( входит ). Как же мне повезло! Ребята, я переведен сюда! Это ж надо! Вот это везение!

Карола. Везение?

Отто. Конечно! Буду как сыр в масле кататься. ( Ест, отбивает ногами такт: бункер, бункер и т. д. ) Что с тобой, Франц?

Франц сидит, опустив голову на руки.

Карола. У него подземная депрессия.

Отто( смеется ). Это при такой-то жратве? Имея над головой двадцать метров бетона?

Карола. И весь день электрический свет, и ты не знаешь, вечер сейчас или утро, дождь или солнце.

Отто. Я знаю одно: сюда бомба не упадет. Мне достаточно! Ребята, да вы разучились понимать, что такое хорошо, вы все тут свихнулись.

Карола. Тут свихнешься.

Франц( очнулся ). Здесь даже не напиться в свое удовольствие! Разве можно напиться в могиле? А я уж и бензин заготовил до Мюнхена!

Остальные. Бункер, бункер, бункер, бункер…

Затемнение. Ритмичный стук переходит в грохот гусениц – появляются русские танки, идут в ночи, поверх картинки пьющих эсэсовцев, растворяются в тумане, остается только грохот…

Затем:

Утро, сад канцелярии.

Солнечное утро, двор рейхсканцелярии. Гитлер, Ева Браун, Фегеляйн, овчарка Блонди. Блонди прыгает вокруг хозяина. У дверей – пост СС. В руках Евы Браун – фотоаппарат. Она кричит: «Секунду!», – пытается фотографировать. Потом говорит: «Подождите! Вы стоите против солнца! Лучше отсюда!» Обходит группу. Подталкивает Гитлера на место рядом с кучей камней. «Вот! Туда, где камни! Сейчас!» Щелкает. Фегеляйн, которого мучает похмелье, стоит перед дверью. Рядом с ним – лейтенант СС.

Фегеляйн. Черт, голова раскалывается!

Лейтенант СС. Вам бы хорошо селедки! Или стакан ледяного пива – сразу почувствуете себя, словно заново родились.

Фегеляйн. Не при таком похмелье! Мне так плохо, кажется, сейчас подохну.

Ева( Фегеляйну ). Иди, теперь ты! Встань вон туда! К стене!

Фегеляйн( следует ее указаниям. Улыбается, когда Ева поднимает фотоаппарат ). Выглядит так, будто ты собираешься меня расстрелять…